|
Кроме того, истины ради, привожу здесь цитату из книги тандема «Пределы капитала: методология и онтология. Реактуализация классической философии и политической экономии (избранные тексты)» /1/, в которой использование понятия «постиндустриальное общество» приписывается ими (!) ревизионистам. Вот эта цитата: «Несколько большими симпатиями к марксизму характеризуется очень размытое течение, которое условно можно обозначить как «ревизионистское», понимая под этим не идеологический штамп, а научную квалификацию: принципиальную ревизию основных положений марксизма. Его представители признают, во-первых, правоту некоторых положений марксизма применительно к реалиям 19 века и, во-вторых, поддерживают основные идеи продвижения в направлении большей социальной справедливости и гуманизации существующего общества. При этом фундаментальные выводы Маркса о «конце предыстории» и скачке человечества к «царству свободы» ими в большинстве своем либо замалчиваются, либо прямо отрицаются, либо интерпретируются существенно иначе, чем Марксом (в виде идей постиндустриального общества и т.п.) Это течение представлено главным образом специалистами в области социальной философии и политологами. Они стремятся к «позитивной конвергенции» основных достижений марксизма и либерализма в теории, элементов капиталистической системы и социализма – на практике. Характерной чертой этого течения 2000-х годов, отличающей его от «ревизионизма» столетней давности, является пристальное внимание к проблемам нового качества общественного развития в условиях генезиса постиндустриального общества» /1 с.17/. Признаюсь, мне трудно понять, в каком случае тандем рассматривает понятие «постиндустриальное общество» как ревизионистское, а в каком случае, как ренессансно-марксистское. Если оно марксистское, то чем оно тогда отличается от ревизионистского? Как я уже выше отметил, для тандема вообще свойственна двуличность. Это касается, в частности, и их отношения к формационной марксистской теории, которой А.Бузгалин посвятил в /1/. целый параграф «1.3. Марксизм и цивилизационный подход: полемические заметки». С одной стороны, он заявляет, что т.н. цивилизационный подход является устаревшим, что «...XXI век, принесший глобальный экономический и социальный кризис, – это эпоха заката не классики, а господствовавших в прошлом столетии позитивизма и постмодернизма – в методологии, цивилизационного подхода – в социальной философии...» /1 с.2/. На 34 страницах А.Бузгалин вроде бы не в шутку критикует цивилизационный подход, защищая марксистское учение, в том числе и формационную теорию<...>кроме (!) т.н. «пятичленки». В то же время, с другой стороны, он выдвигает целый ряд новых положений, заимствованных у той же цивилизационной концепции, предлагает расширить перечень формаций, например, за счет западноевропейской, китайской, индийской, арабской и др. общественно-экономических формаций. Если это новшество в актуализированном марксистском учении не является оговоркой, то оно должно быть как-то обосновано. Однако никакого обоснования этому «открытию» я не обнаружил. А.Бузгалин свое стремление к созданию «нового интеллектуального продукта» школы критического марксизма облек в следующую форму: «...большая часть «специфических черт» современных восточных и европейской цивилизаций оказывается обусловлена уровнем и историческими условиями перехода от той или иной формы добуржуазных социально-экономических отношений к той или иной форме буржуазных (о различиях западноевропейского, китайского, индийского, арабского и т.п. типов добуржуазных формаций, равно как и о различных моделях капитализма марксисты написали горы текстов, хотя эта тема, конечно же, далека от исчерпания)» /1 с.95/. — 10 —
|