|
Высказываемые суждения базируются на многолетних исследованиях ФН. Те, кому они не по нраву, вероятно, давно уже бросили читать мои рассуждения. Но они же и забыли, что незнаемое в научном исследовании всегда больше знаемого. Не учли и того, что сами клады могут быть подложными, специально подготовленными для фальсификации истории. Как это имело место не только в Америке или Италии, где в садах или огородах «вдруг» обнаруживали нужную для какой-либо теории вещь. Сотни подделок произведений известных художников нужны были не только любителям денежной наживы, но и соискателям политических дивидендов. Взять хоть историю картин Каналетто, подделки под которые использовались для придания подлинности статуса развалин римского Колизея. Рембрандт писал во времена крушения Великой Русско-«Монгольской» империи, и его «Плач Иеремии» – о том же. Но кто среди олигархов от культуры это хочет знать? И если сегодня не слышно публичных споров среди монетологов, так не потому, что наука стала точней, глубже, пытливей, а потому, что в ней сейчас ещё больший вес имеет командный голос, хорошо принявший свои хозяйские права и холуйские обязанности рядовых служителей культа: «За годы учёбы я превосходно усвоил, что иерархия в науке требует от своих служителей если не подхалимства, то уж, во всяком случае, полной покорности [16]». То, что Фарли Моуэт, на собственном опыте разубедившийся во многих научно обоснованных поверьях, вежливо называет иерархией, сегодня превратилось в олигархию для тех, кто на Олимпе науки и культуры. Вместе с тем, в 70-е годы прошлого века ещё не боялись задавать вопросы [1] самим себе и читателям: «с. 130. Не служат ли огромные клады XVII века вещественными доказательствами роста торгового капитала?» или «с. 145. Каким образом монеты из далёких Пиренеев попали в Московию, почему в кладах оказались только испанские монеты?». Проведённые авторами [1] изыскания сделаны под давлением Марксовой экономической теории общества. Вот точная цитата: «с. 183. Раз на какой-то отрезок времени приходится большое количество кладов, значит, нужно искать события, вызвавшие это явление. Знаем мы и другое: эти события надо искать прежде всего в экономической жизни страны. В рамках этих экономических явлений могут действовать различные факторы политического или социального порядка, но не они будут определяющими при выяснении закономерности захоронения кладов в каждую конкретную эпоху». А как бы изменились суждения учёных, вставших на путь гипотезы Кайтукова [17], говорящей, что модель экономики определяется выбором политиков, ведь именно творческие учёные и не подвластны «определяющему» голосу денежных отношений? — 7 —
|