|
Торжественно во всех церквях европейской части России в тот же день, 5 марта 1861 г., царский Манифест провозглашает отмену крепостного права. Новый статус возвращает крепостным права свободного человека, те, которых они были лишены как несовершеннолетние, находящиеся под опекой хозяина. Сергей Ланской, министр внутренних дел, излагает в краткой формулировке либеральное намерение реформаторов: « Вернем человеку то, что принадлежит человеку». Хотя они сохраняют право собственности на земли, помещики уступают участки отпущенным на волю за арендную плату. Предусмотрен переходный период в два года для осуществления мер, позволяющих крестьянам самим стать свободными собственниками, освобождаясь при помощи выкупа от обязательств перед помещиком. В долгосрочной перспективе эта мера ставит на первое место передачу земельной собственности освобожденному крестьянину, но в краткосрочной перспективе она его разочаровывает, так как он представлял себе освобождение как акт правосудия, признающий тотчас же его право собственности на землю, которую он обрабатывал. Быть или иметь? Приобрести права свободного человека или права собственника? Большая часть крепостных предпочла бы остаться под опекой своего хозяина в случае отказа в праве собственности на землю. Это разочарование не вызывает всеобщего недовольства, но питает надежду: «настоящий манифест», соответствующий их ожиданиям, будет оглашен со дня на день, что порождает слухи, провокации, появление самозванцев и иногда мятежи, насильственно подавляемые. Эта победа либералов, которой они добились мирным путем, без насилия, при помощи диалога, является радикальной, но при этом хрупкой; она требует, чтобы принести плоды, длительного периода покоя. Освобождение крепостных произошло со стороны, в салонах, в секретных комитетах, в комиссиях, в министерствах, в Государственном совете, где они были предметом последовательных компромиссов, получив сначала личную свободу, затем гражданские права, участок, затем землю, право пользования ею. Выкуп ее в кредит остается еще недосягаемым для индивида, модели французского крестьянина, это будущее русского крестьянина, по мнению западников; они осуждают решение вопроса славянофилами, заключающееся в совокупном выкупе земли коллективом, сельской общиной. Оно обеспечивает одновременно незыблемость общины и безопасность крестьянина, оно особенно отвечает интересам правительства, стремящегося обсуждать свой исполинский план финансирования с кредитором, вызывающим доверие. Вместо дозволенного, выкуп земли, рассчитанный на 41 год, становится обязательным. Славянофилы разочарованы. Использовали либералов-славянофилов как «экспертов», теперь им на смену приходят люди государственного аппарата. Выдержат ли крестьяне новую опеку, оказавшись под административной властью мира, этого органа самоуправления сельской общины, наделенного отныне полицейской, судебной, местной административной ответственностью, которую уступил бывший хозяин? Некоторые будут сожалеть о патриархальном строе и задержат выкуп, другие посчитают личную свободу дороже коллективного владения землей, и уйдут на волю. — 8 —
|