|
Легко заметить, что любой из этих подходов «схватывает» реальные стороны целостного развития человека, но мы не получаем некоего целостного объекта развития. В последние годы проблема поиска такого целостного объекта активно разрабатывается в отечественной философии и психологии. Мы разделяем выдвигаемую в работах В. П. Иванова, И. В. Ватина, В. И. Слободчикова, А. К. Можеевой, Т. А. Кузьминой и др. идею о том, что этим объектом может быть человеческая субъективность, понимаемая как «особая интегративная форма общественного бытия человека, форма практического освоения мира, определяющим свойством которой выступает способность ассимилировать явления бытия как факты жизнедеятельности» (244, с. 14). И. В. Ватин в специальной работе «Человеческая субъективность» называет ее знаком самого себя для самого себя, подразумевая тем самым возможность человека отнестись к себе как к объекту, выйти за пределы собственной жизнедеятельности (38, с. 47). Многочисленными работами подтверждается, что субъективность возникает и формируется не сама по себе, а в процессе со-бытия ребенка и взрослого: «Становление человека как субъекта осуществляется не через предметность как таковую и даже не через общественные отношения, конденсирующие отработанные формы деятельности. Оно осуществляется через прямой контакт с другими людьми, которые прошли этап „субъективации“... Для того, чтобы стать субъектом, преодолеть себя как конечное существо и выйти на уровень всеобщего и бесконечного, необходимо отношение не с объектом, а с таким же всеобщим и бесконечным существом» (38, с. 61). Здесь встает вопрос о средствах формирования субъективности и о средствах ее представленное™ самому субъекту. Поиск ответа на этот вопрос выводит нас на связи субъективности и освоения знаково-символической деятельности. Общение ребенка со взрослым в системе со-бытия требует освоения некоей знаково-символической системы; чем старше человек, тем больше таких систем «обслуживают» его существование, поскольку без них невозможно формирование какого-либо знания. Вспомним слова К. Маркса о том, что «способ, каким существует сознание и каким нечто существует для него, это—знание» (166, с. 165). Знание привычно связывается у нас с предметом мышления, идеализированной вещью, но чтобы создавать эту идеализированную предметность, необходимо освоение ребенком знаково-символической деятельности. Следовательно, должны существовать тесные связи между субъективностью, как продуктом психического развития, и знаково-символическими процессами, как средствами формирования субъективности. К. Маркс подчеркивал, что развитие человека вообще не ограничено никакой мерой, не подчиняется никакому заранее установленному масштабу. Человек может возвыситься над любым моментом собственной жизнедеятельности, над любой деятельностью. Его творческая активность усиливает и удлиняет эту его способность. Поэтому так важно, как нам кажется, проследить путь от освоения существующих знаково-символических систем до их активной самостоятельной реализации в творчестве, в построении себя и мира. На разных этапах развития субъективности построение идеализированной предметности как «образа мира» и «образа себя в мире» различно; это и обусловливает формирование качественных новообразований возрастных этапов. Чем более развиты символические системы мира, подлежащие освоению детьми и использованию для построения своей субъективности и способностей воздействовать на действительность своей «самостью», тем шире оказываются «границы» человека в реальности (вспомним известный тезис М. М. Бахтина о «границах человеческого»). В этой связи оказываются очень интересными и актуальными идеи, высказанные в работах Н. Роджерс и Ф. Баррона, о человеческом творчестве как усилении себя (225, 9). — 6 —
|