Томизм

Понятие образа Божия находится в центре томистской антропологии, включая эпистемологию, подобно тому, как понятие сущего находится в центре его метафизики. Это не было нововведением св. Фомы. Здесь, как и во многом другом, он лишь обновляет традицию и собирает плоды давнего наследия. Западная богословская традиция донесла до него учение св. Августина64 и св. Бернара Клервоского; восточная - учение Дионисия Ареопагита, Григория Нисского и других великих каппадокийцев. Безусловно новым в томистской теологии образа Божьего является техническая интерпретация этого понятия и вытекающее отсюда следствие: небывалое доселе приближение к существенному сродству человека с Богом. Св. Фома утверждает и повторяет вновь и вновь, что человек и Бог в некотором смысле принадлежат к одному виду (species). В каком смысле это верно? Всякое сущее определяется указанием на его род и на видовое отличие. Последнее берётся в его последнем своеобразии — в том, что определяет предмет как принадлежащий к данному виду и никакому другому. В отношении человека это последнее отличие есть разум. С другой стороны, существует видовое подобие между образом и его прототипом. Это касается не всякого сходства. Например, человек есть сущее, так же как и Бог есть сущее, но в этом отношении человек является образом Божиим не в большей степени, чем прочее сущее. Кроме того, человек - живое существо, и в этом он тоже подобен Богу; однако это подобие (хотя и более близкое в человеке) он разделяет с другими живыми существами, и не оно делает его образом Божиим. Чтобы найти этот образ, необходимо пробиться к последнему отличию, выделяющему человека в особый вид из рода живых существ. Этим отличием оказывается, как мы уже сказали, способность к пониманию и рациональному познанию. Именно потому, что человек обладает умом, как и Бог, он сотворён по образу Божию65. Мы говорим “По образу”, т. к. единственный подлинный образ Божий не сотворён, а рождён. Это Слово, самосущий и совершенный Образ Отца. Человек лишь приближается к своему божественному образцу (одновременно первопричине и конечной цели) в том, что он тоже является умной субстанцией — на свой манер и до определенной степени. Итак, между человеком и Богом нет ни общности бытия, ни даже общности по виду (т. к. Бог не принадлежит ни к какому виду), но человек как вид есть образ Божий. Именно это имеет в виду св. Фома, говоря, что между Богом и человеком существует similitudo speciei (сходство по виду)66. В таком понимании сходство образа выражает не единство бытия, а единство способа существования или качественное единство67. Эти понятия настолько нетривиальны, что часто о них забывают даже интерпретаторы св. Фомы Аквинского. Нужно признать, что они достаточно тонки. Наиболее важное из них, понятие образа, особенно утончённо: оно требует представлять отношение человека к Богу таким образом, что человек по самому своему виду (разумное животное) подобен Богу, не входящему ни в какой вид. Нетрудно убедиться, что это так, ибо всякое отношение устанавливается между вещами и Богом — не наоборот. Этот род отношений можно мыслить, но не представлять. Но мыслить его существенно важно, т. к. именно это видовое подобие “человека Богу” составляет для св. Фомы смысл божественных слов: