|
Данный метод — так называемое циркулярное интервью" — один из важнейших инструментов в арсенале системного терапевта или консультанта. По своей важности для системной практики его можно сравнить разве лишь со значением толкования снов для психоанализа. Оба эти метода открывают доступ к той области Изначально это понятие было введено Миланской группой вокруг Мары Селъвини Палаццоли для обозначения такого типа вопросов, когда одному члену семьи нужно давать информацию о двух других (ср.: М. Selvini Palazzo-li, L. Boscolo, G. Cecchin, G. Prata (1981): Hypothetisieren-Zirkularitat-Neutra-litat: Drei Richtlinien fur den Leiter der Sitzung. Familiendynamik 6, S. 123-139). В литературе нет единства в толковании этого понятия: наряду с указанным значением, оно употребляется и в качестве родового понятия для системных техник интервью в целом (ср.: Perm, Р. (1983): Zirkulaeres Fragen. Familiendynamik 8, S. 198-220. Tomm, К. (1994): Die Fragen des Beobachters. Heidelberg (Carl-Auer-Systeme)). Здесь оно будет использоваться в некотором роде как товарный знак системного терапевта, т.е. как общее название системных техник интервью, а не одного только отдельного типа вопросов. 1 феноменов, которая обычно не подвергается систематическому наблюдению и потому не осознается. Оба эти метода позволяют внешнему наблюдателю получить представление о процессах, создающих предпосылки для того, чтобы система функционировала так, как она функционирует. Как толкование снов дает возможность внешнему наблюдателю взглянуть на логику внутрипсихи-ческих процессов, так циркулярное интервью дает возможность получить представление о логике правил игры внутри социальных систем. И как практическая работа со снами пациентов дала толчок дальнейшему развитию различных психодинамических теорий и методов, так циркулярное интервью способствовало развитию теоретических и практических концепций системной терапии и консультирования. Эта связь между теорией и практикой зачастую неочевидна для тех, кто только наблюдает (например, через одностороннее стекло) за работой системных терапевтов или просто изучает их теории. Однако они неотделимы друг от друга: теория может доказать свою правильность только в суровом испытании практикой, а практика без теоретического осмысления опыта рано или поздно останавливается в своем развитии. Эти размышления и создали объективные основания для написания этой книги. Но есть тут и очень личный мотив: данная книга — продукт совместной работы пары соавторов. Мы оба — психотерапевты, хотя у каждого из нас своя теоретическая и практическая направленность. Так, Фритц Б. Симон обрел свою профессиональную идентичность в качестве системного терапевта и консультанта; им опубликован целый ряд книг и статей, в которых он попытался оформить свой опыт в виде теоретической концепции. Если взглянуть на все им написанное, то многим (не исключая соавтора) оно покажется, пожалуй, даже перегруженным теорией. И это удивительно, поскольку сам Фритц Б. Симон считает себя практиком, для которого теория не более (но и не менее), чем просто инструмент, способный помочь выполнять повседневную терапевтическую работу. Эта разница между самовосприятием и восприятием со стороны проявилась и стала особенно заметна в неизбежной полемике со вторым автором этой книги, Кристель Рех-Симон. Будучи детским и подростковым аналитическим терапевтом, она критически-сдержанно следит за шумом и суетой вокруг системной терапии, в создании которых нередко участвует ее партнер-муж-соавтор. И хотя абстрактная системная «теоретическая болтовня» никогда ее особенно не привлекала, ей было сложно не поддаться определенному очарованию практической стороны системной методики, которую она имела возможность наблюдать через одностороннее стекло или — 3 —
|