|
И испугавшись за Пашку, подумала: — Господи, не слушай его, он сам не знает, что говорит... И шла по скрипящим от снега дорожкам между домов и просила, молила: — Господи, прости его, прости его неверие... Ты просто сделай так, чтобы он полюбил... И просьба эта так ей понравилась, что шла она и просила: — Господи, пусть Пашка полюбит... Пусть Пашка полюбит... И подумалось ей — как славно было бы, если бы все люди любили... И представила она Машу, которая смотрит на своего Петеньку так, как Лена смотрит на Сережу — глубоко, целиком отдаваясь ему в этом взгляде... Она представила Люсю, которая так смотрит на Ивана — вся растворяясь в этом взгляде. Она попыталась представить Лариску, которая так смотрит на своего бойфренда. Только вот взгляд Лариски никак не получался. Смотрела она все равно иронично, насмешливо, как бы говоря — плавали, знаем... И Настя, вздохнув, подумала: — Да ладно, Бог с ней, с Ларисой, тут бы с собой разобраться... И опять начала думать о себе, своей любви, которая, конечно же, случится. Случится в этом году — она была в этом уверена. Настя шла в этих своих мыслях, сменяющих друг друга, и не заметила, как дошла до своей улицы, до поворота, за которым был уже виден ее дом. И, завернув за угол, сразу увидела у подъезда машину «скорой помощи». — Надо же, даже в эту новогоднюю ночь кому-то плохо, кто-то болеет, страдает, — подумала она и тут же почувствовала: «скорая» эта — к Полине Сергеевне, это ей — плохо. И рванулась было к подъезду, но сама себя остановила, чтобы рассмотреть — горит в ее квартире свет? Но окна кухни были темными, и не было заметно отблесков света из коридора. Настя вздохнула облегченно, даже обругала себя за то, что мысли такие допустила. Хотя что удивительного было в этих мыслях — Полина Сергеевна сдавала, и все чаще в последнее время Настя замечала ее бледность, темные круги под глазами. И все больше баночек и пузырьков с лекарствами появлялось на тумбочке у ее кровати. Настя вошла в подъезд, и опять волна тревоги накатила на нее, какое-то ощущение, даже уверенность, что «скорая» эта все же к Полине Сергеевне. Она быстро, перескакивая через несколько ступенек, поднялась на этаж, уже прикоснулась было к кнопке звонка у двери Полины Сергеевны, но остановила сама себя: — С ума сошла, человек, может, спит ангельским сном, а ты ее ни свет, ни заря разбудишь... И она не стала звонить, просто прижалась ухом к двери, чтобы услышать — нет ли там голосов. Но, казалось, в квартире было тихо. И Настя, облегченно вздохнув, повернула к своей квартире, возвращая себя в свои мысли, свои надежды и веры. — 21 —
|