|
С суфийской точки зрения, отрадно видеть, что определенные предрассудки, доселе державшие людей в своих тисках, сегодня потеряли силу, и нас могут услышать самые разные люди, соответственно подготовленные и желающие взглянуть на предмет наших занятий в контексте структур и проектов, которые мы сами считаем необходимыми и адекватными и потому их поддерживаем. Однако все еще остаются области, в которые мыслители западного образца пока не склонны входить. Позвольте привести историю, которая, я надеюсь, помимо прочих своих измерений, сможет несколько прояснить для вас природу взаимного непонимания между Востоком и Западом, появившегося в результате того, что единственное взаимодействие между этими двумя культурами происходит лишь на основе свойственных им предположений, при отсутствии минимальной информации или развитой способности к восприятию. Я думаю, это довольно смешная история. МИСТИЧЕСКАЯ СВЯТЫНЯ Наш рассказ, по-видимому, относится к разряду современных апокрифических преданий, и посвящен он мистическому храму, ну скажем, в Японии. Пилигримы, посещавшие эту святыню, обыкновенно жертвовали несколько йен ее хранителю, монаху, который с утра до вечера сидел там, почти всегда пребывая в состоянии созерцания. Однажды к храму подошел какой-то западный турист. Решив оказать святыне должное почтение, но не зная, сколько в таких случаях положено жертвовать, он вытащил из кармана несколько тысяч йен и предложил их монаху. Каково же было его удивление, когда монах с улыбкой вернул ему деньги, покачав головой в знак отказа. «Наверно, я дал слишком мало», — подумал турист и, удвоив сумму, снова сделал свое подношение. Монах долго смотрел на кучу положенных перед ним банкнот, затем, пожав плечами, достал из ларца какой-то древний свиток и протянул его посетителю, после чего поднялся и зашагал прочь по дороге. Когда туристу перевели этот таинственный документ, оказалось, что монах передал ему сертификат собственности на весь храм... Хотя суфийский институт имеет относительную и краткосрочную ценность, будучи предназначен для того, чтобы передавать людям опыт, а не становиться все больше и больше объектом поклонения, и хотя для суфия суфийские упражнения и концепции преследуют, в психологическом смысле, двойную цель — быть превзойденными, так же как и использованными, мы тем не менее можем сегодня на адекватном языке разговаривать с западными людьми, потому что чувствуем, что и они начали направлять свое внимание на вечную изменчивость и развитие вместо того, чтобы во всех случаях создавать институты, сила и авторитет которых не сопровождаются сущностной и сопутствующей такой монолитности гибкостью. — 117 —
|