В зеркале философии

Не исключено, что пестрота и множественность оце­нок философии связаны с некоторой размытостью ее собственных определений. Когда читаешь философс­кую книгу, то в процессе чтения ее нетрудно отли­чить от книги публицистической, беллетристической или научной в какой-либо определенной области зна­ния — физической, биологической и т. д. Но вот оп­ределение того, что есть философия, не легко. (Впро­чем, математики и физики тоже далеки от согласия в определении своего предмета).

В разные эпохи, у разных авторов видение филосо­фии различно, и все же ее идентичность всегда, хотя бы интуитивно, ясно фиксируется. В современной за­падной философии ее трактуют то как определенную науку о феноменах сознания — эйдосах (Гуссерль), то как “логический анализ языка”, то как “самоозаре­ние экзистенции” (Ясперс) или “мышление о бытии” (Хайдеггер) и т. д. Видимо, каждое из определений правомерно. И лишь выступая как грани сферическо­го, интегрального подхода к миру и человеку, они находят свое место. Философию не раз пытались “от­менить”, запретить, зачеркнуть и уничтожить. Попыт­ки эти вряд ли прекратятся.

И все же, отпевать философию негоже, трусливо склонять голову перед ее хулителями, даже из числа профессионалов, не стоит.

Тем более что есть обнадеживающие свидетельст­ва. Американские социологи Д. Несбит и П. Эбурдин в своей нашумевшей книге “Что нас ждет в 90-е годы” отмечают, что в США философы и богословы, кото­рым в течение веков не хватало работы, теперь стали объектом “охоты за мозгами”, как будто они ученые-компьютерщики.

В российских университетах на философских фа­культетах устойчивый конкурс, книги по философии, классические и современные, не списываются в маку­латуру.

Дело в том, что философские труды дают читателю глобальное мироощущение. В них дышит вечность. Давным-давно, во времена седой старины, один из ро­доначальников рационального знания Клавдий Птолемей говорил: “Я знаю, что я смертей и создан нена­долго. Но когда я исследую звездные множества, мои ноги уже не покоятся на земле, я стою рядом с Зев­сом, вкушая пищу богов и ощущаю себя богом”. Быть и ощущать себя причастным к глубинным проблемам жизни, проникать от быта к Бытию — все это дает философия.

Многие столетия философия была уделом немно­гих. Сегодня часто говорят о “математизации” зна­ния, “компьютеризации” производства, науки и пов­седневной жизни. Все это так. Но в нынешнюю эпоху, на изломе истории, особенно важна “философизация” и теоретического и массового сознания. Содрогающий­ся в конвульсиях кризиса мир сейчас как никогда нуждается в мыслителях предельного охвата, в фило­софах.