Феноменологическое познание. Пропедевтика и критика

" Там же, с. 119—120. 10 А. Ф. Лосев, Философия имени, М., 1927, с. 134—135.

1Г

2—8

'.начало» Лейбница и окказионалистов; даже Кант, достигший прямо рекордных результатов в разъятии .мышления и созерцания, обмолвился-таки контрабанд­ным намеком на их «общий, но неизвестный нам ко­рень»". Было бы, разумеется, грубой ошибкой усмат­ривать в истории философии только тенденцию разъе­динения логоса и эйдоса; инстинкт самосохранения всегда удерживал ее от «последних выводов», и на

•всякое засилие одной из крайностей она решительно реагировала бурными проявлениями другой. Ее конт­рапункт—'мы говорили уже—слагается из двух голо­сов; логической линии, гипертрофирующей логос в заданиях схоластики и вплоть до современных мето­дологий сциентизма, противопоставлена эйдетическая .линия, склонная гипертрофировать эйдос, от требова­ния Декарта «раскрыть глаза» (oculos aperire) до драстической максимы Витгенштейна: «Не мыслить, а смотреть». Но при этом несомненно одно: единство было утеряно, и баланс обеих крайностей выглядел непоправимо нарушенным. Между рассудком, осме­ливающимся писать «письма слепых в назидание зря­чим» (такова щемящая парадигма «Буало», поучаю­щего «Расина»), и созерцанием, презрительно отвер­гающим всякого рода «силлогизмы», разгорелась смертоубийственная распря, пронизывающая почти всю историю философии и шумно врывающаяся в современность.

Метастазы отмеченной .антиномии повсеместны;

•ее специфические проявления настолько обширны, что приходится говорить уже о масштабах не просто фи­лософии, но культуры как таковой. Эйдос и логос— лишь одно из ее наименований, фиксирующее ситуа­цию в плане антитезы созерцание-мышление. Сугубо философская эмблематика антитезы достаточно раз­нообразна: это—эмпиризм и рационализм, философия жизни и логистика, иррационализм и сциентизм (от­давшись желанию, можно было бы продолжить пере­чень). В проекции рассудка все это обобщается в ди­хотомии интуиция—дискурсия. Другая проекция вы­являет нам антиномию в символике сердца и головы, о которой обронил некогда неосторожное и фактиче­ски не вполне корректное слово великий французский

" И. Кант, Сочинения в шести томах, т. 3, М., 1964, с. 124.

18

моралист: «Ум всегда в дураках у сердца»12. Культур­но-исторический аналог ее запечатлен в конфликте между гуманизмом (филология) и схоластикой. Мож­но было бы перенести ситуацию в столь типичную для XX века тяжбу между «жизнью» и «культурой». Лю­бопытно, что этой тяжбе подыскано даже физиологи­ческое объяснение в распространенном нынче попу­лярном воззрении о двух полушариях мозга, поделив­ших меж собою соответственно «интуитивные» и «дискурсивные» способности. Дальнейшее дознание завело бы нас чересчур далеко, и мы бы не удивились, обнаружив следы антиномии даже в набивших оско­мину культмассовых спорах'между «физиками» и «ли­риками», но картина ясна и без них.