|
Не знаю, сколько в Союзе было таких, как я, но могу сказать, что потрясение после ознакомления с материалами доклада Н.Хрущева на ХХ съезде было серьезным, а кризис глубоким. Наряду с общей теорией политэкономии надо было вырабатывать научное понимание природы социализма, существовавшего в СССР. И эту работу предстояло начинать с нуля и на развалиных официальной версии. На втором курсе, после каникул, проведенных на целине в Казахстане, конфликт с факультетом обострился и к весне 1957 года я уже вполне созрел для принятия бесповоротного решения об уходе с очного отделения факультета на заочный. Мне удалось оформить необходимые документы благодаря проректору университета Горбунову и с осени 1957 года я уже был заочником ЛГУ. Здесь необходимо сделать еще одно пояснение о причинах моего ухода с очного отделения на заочный. Дело в том, что в начале 1957 года я и еще некоторые мои товарищи по учебе выступили в защиту нашего сокурсника – румына (его фамилию, к сожалению, забыл), которого хотели отправить на родину за крамольные разговоры о порядках в Румынии, где в то время правил Чаушеску. О нашем протесте стало известно с помощью “стукача” в КГБ (кроме того, в органы пошло, наверняка, соответствующее сообщение и по линии деканата). Вокруг моей фигуры стали сгущаться тучи. Я это почувствовал по многим косвенным признакам. Кстати, мои подозрения оказались вполне реальными, в чем я смог через несколько месяцев убедиться, когда в зимнюю сессию 1958 года, учась уже на заочном отделении, я случайно встретил в коридоре университета декана очного отделения экономического факультета Воротилова, который от неожиданности, увидев меня, выдохнул: “И Вы разве не в тюрьме?” Вернувшись в Таллинн, я уже был под контролем не Ленинградского, а Эстонского управления КГБ. А здесь хорошо знали моего отца, авторитет которого, я думаю, спас меня от «дальнейшей разработки». Тем более, что все это происходило уже после ХХ съезда КПСС. Я до сих пор не знаю, ведал ли Горбунов об этой истории с румыном или нет, но я благодарен ему за то, что он дал мне возможность закончить обучение в ЛГУ. И еще несколько слов о поездке на целину, которая также внесла свой вклад в сокровищницу моего жизненного опыта. Целину Н.Хрущев стал осваивать в 1955 году, а наш отряд студентов университета (около 2 тысяч человек) отправили отдельным эшелоном в Казахстан летом 1956 года. Добирались мы туда довольно долго – около двух недель. Ехали мы не в пассажирских вагонах, а в «теплушках». Долго стояли на различных станциях, где нас кормили горячей пищей. Длительная остановка по каким-то причинам была в Свердловске. Мы успели побродить по городу и даже поесть в столовой настоящих сибирских пельменей, которые по своему вкусу и виду значительно отличались от тех пельменей, которые мы ежедневно вынуждены были покупать в ленинградских магазинах. — 13 —
|