|
Потом было ещё несколько раз. Мучительное детство, в котором так трудно избегать конфликтов и выдерживать свои предпочтения в еде. Попытки создавать семью. Жизнь, наполняющаяся отходами, зловонием, чужими волосами в ванной и на подушке. Всё это отнимало силы и заслоняло остальное. А главное – мучительная обязанность ходить по земле. Не выдержав очередной раз, он бросил семью и ушёл матросом на корабль. Но и здесь всё было не то. И Он разбился об воду после короткого полёта, упав почти специально – прыгнул с мачты на мачту в скользкой, потной тропической жаре. И тогда стал обезьяной. Для него это было возвратом к возможности если не летать, то хоть прыгать, лазить, перемещаться вертикально. Здесь он смирился с нечистотой и даже как-то грустно полюбил ковыряться в чужой свалявшейся шерсти, вылизывать детёнышей и выкусывать у них блох и клещей. Он прожил большую достойную обезьянью жизнь, вырастил не одно потомство, а главное (для него главное) отработал кучу трюков, головокружительных прыжков, страховок, перехватов. До самой обезьяньей старости это оставалось его страстью, и Он воплощал её под видом добывания пищи. Как только он/она отделилась от родителей, сразу перестала есть живых, да и дохлых, чем часто промышляли сородичи. Животный корм был неприятен. Его обезьяна никогда не охотилась. Даже в засушливые и неурожайные сезоны старалась обходиться листьями, корой, корнями. Иногда её тянуло на запах рыбы. Но поймать из реки было невероятно трудно, а есть подтухающие на солнце дохлятинки не могла. Но вобщем это была странная и грустная обезьяна, однако, выполнившая весь свой обезьяний долг. После этого Янес снова обрёл человеческую форму. Таким был Янес. Дивад Чтобы рассказать о Диваде, нужно снова вернуться далеко назад в прошлую жизнь. И рассказать о лесе. Лес этот вырос в мокрой низине и стал таким густым, что солнце перестало проникать через листву и подсушивать землю. Вода, питавшая молодые ростки, стала губить деревья, ставшие большими. Низина стала болотом, и лес заваливался в него. Прошло много дней, деревья гнили. Потом ветер наносил сверху новой земли и на ней сначала рос мох, потом трава и даже кусты. Лес, ушедший вниз, сделался сначала торфом, потом подсушенный и придавленный слоями земли сверху – углём. Уголь лежал под землёй, как застывшее чёрное озеро немного похожее на шоколад без добавок. У него было два основных свойства – чернота, несравнимая ни с чем, и тепло. Тепло таилось в нём, как его суть, как память о деревьях сначала забравших солнце у земли, потом долго гниющих в ней, в тёплой топке-бане никогда незамерзающего болота. — 9 —
|