|
1 По поводу этого аналогического применения понятия интегрирования, ср.: Символизм креста, гл. 18 и 20. * Здесь Геноном обозначен один из основных метафизических вопросов – сущности и явления. Из христианских атомистов, много внимания противоположности сущности и явления уделял Николай из Отрекура (см.: В.П. Зубов. Николай из Отрекура и древнегреческие атомисты. // Труды Института истории естествознания и техники АН СССР. т. 10, 1956); кардинально разводили сущность и явление богомилы (катары), Уиклиф, а также другие окказионалисты. В излагаемой Геноном оптике "уровень проявления" и "уровень принципов" должны соответствовать "Яви" и "Прави" в реконструкциях русского языческого традиционализма (см.: Ю.П. Миролюбов. Сакральное Руси. Москва, 1996). (прим. перев.) ** Ср. Э. Корет: "…метафизика – в отличие от эмпирических наук – вовсе не стремится сообщать или доказывать нечто совершенно новое, чего мы не знали бы уже прежде. Она должна обнаруживать то, что уже было "знакомо" [bekannt], но еще не было отчетливо "познано" [erkannt]. Речь идет о само собой разумеющемся, понятном из самого себя, но тем не менее неправильно понимаемом и требующем тщательного истолкования". (Указ. соч., разд. 1.2.6.1). (прим. перев.) Вышеприведённые соображения позволяют увидеть всю глубину разницы между традиционной наукой, допускающей такие соображения, и профанной наукой модерна; и в этой связи мы сделаем ещё одно замечание по поводу различия аналитического и синтетического знания. Безусловно, профанная наука является в принципе исключительно аналитической; она никогда не переходит к рассмотрению принципов, вместо этого окунаясь с головой в детали явления, неопределённое и неопределённо изменяющееся множество которых для неё поистине неисчерпаемо, и, таким образом, ни при каких условиях не способна достичь некоего реального или окончательного результата в плане знания; она рассматривает только сами явления, то есть внешние проявления, и неспособна постичь суть вещей, за что Лейбниц упрекал картезианский механицизм. Вместе с тем, это один из мотивов, привлекаемых для объяснения современного "агностицизма", ибо, поскольку некоторые реалии могут быть познаны только синтетически, всякий, кто руководствуется исключительно анализом, таким образом, вынужден признать такие реалии "непознаваемыми", поскольку в этом отношении они действительно таковы – в точности так происходит и с теми, кто, придерживаясь аналитического способа рассмотрения неопределённого, считает его неопределённость абсолютно неисчерпаемой, в то время как в действительности она неисчерпаема только аналитически. В то же время, синтетическое знание можно назвать принципиально "всеохватывающим" знанием – таково, например, знание непрерывного множества или неопределённой последовательности, элементы которой не являются и не могут быть чётко заданными; но, помимо того факта, что в конечном итоге имеет значение именно только это знание, всегда можно – поскольку всё содержится в своём принципе – снизойти от него к рассмотрению каких угодно частностей; так, например, если некоторая неопределённая последовательность синтетическим образом дана в знании формулы её образования, в каждом конкретном случае всегда можно вычислить любой из её частных членов, в то время как напротив, если в качестве отправной точки брать эти же самые частные члены сами по себе во всех их неопределённых частностях, никак невозможно перейти к уровню принципов; и, как мы упоминали в начале данной книги, именно в этом смысле метод и точка зрения традиционной науки как бы противоположны методу профанной науки, как синтез противоположен анализу*. Вместе с тем, это только частное приложение той очевидной истины, что хотя "меньшее" может быть выведено из "большего", "большее" никак не может быть выведено из "меньшего"; тем не менее именно о таких стремлениях заявляет наука модерна с её механицистскими и материалистическими концепциями и исключительно количественной точкой зрения; но именно в силу невозможности этого такая наука в действительности не способна дать подлинного объяснения вообще чего бы то ни было2. — 82 —
|