Семантические пространства психических состояний

Таким образом, слово является потенциальной сетью много­мерных связей. Эти связи могут иметь характер звуковых, ситуа­ционных, понятийных. В норме одни связи, образные, как наиме­нее существенные, вытесняются, а другие, смысловые, доминиру­ют. Поэтому процесс выбора протекает преимущественно в преде­лах семантических смысловых связей и приобретает селективный, избирательный характер. В особых состояниях сознания - просо-ночных, при утомлении и т.д. - эта избирательность нарушается, возбудимость разных связей уравнивается и выбор нужного слова из многих возможных по семантическим правилам становится трудным [102].

Языковое сознание выполняет не только аналитическую, но и синтетическую функцию. «Способность высказывать суждения об увиденном и услышанном - это способность отделять, выделять и вновь связывать в уже расчлененном высшем единстве предмет и его свойства, отдельные объекты и отношения между ними, дейст­вие, его результат и т.д... И чем больше взаимосвязанных элемен­тов в объекте или ситуации может быть вычленено и вновь связа­но, тем выше уровень осознания действительности» [186, с.23].

Соотношение общего и единичного в системе значений язы­ка. Рассмотрение всеобщих закономерностей строения языков не­возможно без четкого осознания диалектики общего и единичного в плане содержания отдельного языка. В связи с этим следует остано­виться на таких концепциях лингвистической семантики, как теория языковой относительности и семантический универсализм.

Теория языковой относительности восходит к представлениям В. фон Гумбольдта [49] о тождественности языка и духа народа и о специфической определяющей роли языка в жизни народа. Основ­ные положения теории языковой относительности состоят в ут­верждении полного своеобразия плана содержания отдельного языка, отсутствии его принципиальной общности с планом содер­жания других языков. Как специфический феномен язык помеща­ется между человеком и действительностью и образует по своему содержанию особый «языковой промежуточный мир», играющий роль посредника в организации человеческого мышления и пове­дения. Изучая язык испанских басков, резко отличный от языков индоевропейской семьи, Гумбольдт пришел к мысли, что разные языки - это не просто разные оболочки общечеловеческого созна­ния, но и разные видения мира. В теоретическом введении к своей последней работе «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества» Гумбольдт писал: «В каждом языке заложено самобытное миросозерцание. Как от­дельный звук встает между предметом и человеком, так и весь язык в целом выступает между человеком и природой, воздейст­вующей на него изнутри... И каждый язык описывает вокруг наро­да, которому он принадлежит, круг, откуда человеку дано выйти лишь постольку, поскольку он тут же вступает в круг другого язы­ка» (цит. по [107, с. 63]).