|
Гимназист (гордо ). – Прежде всего, представителю отживающего полицейско-бюрократического режима я никаких показаний давать не намерен. Но для истины должен сказать, что эта дама оскорбила меня неуместным прозвищем мальчишки… Дама . – А зачем же вы… Гимназист . – Я за вас заступился! Этот господин кричал вам на ухо… Брит. госп. – Да как же не кричать, если вот этот говорит мне, что у меня галстук дурацкий… Желчн. госп. – Потому и сказал, что вы позволили себе отозваться невежливо о костюме этого вон человека (указывает на плохо одет. господина ). Плохо од. госп. (конфузливо, робко ). – Я что же… Я ничего не имею. Городовой (до сих пор тупо выслушивающий претензии, оживляется и устремляет строгий взгляд на пл. одет. госп. ), – Это ты что же! А? Безобразить? Да я тебя!!. Пошел вон с конки! Пл. одет. госп. – Господа! Милостивые государи! За что же я-то… Городовой . – Но-но-но! Поговори еще! Проваливай! Кондуктор . – Так его, так! Смуты только из-за него! (выпроваживает, вместе с городовым ). Желчн. госп. (глядя вслед удаляющемуся пл. одет. госп. ) – А у него, знаете ли, в самом деле, что-то подозрительное в лице… Брит. госп. (дружелюбно ). – Ну, не я ли это первый заметил!.. Дама слева . – Такому и в карман залезть – плевое дело! Мастеровой . – Обломать бы ему бока, знал бы тогда (к гимназисту ). Дозвольте папироску!.. Гимназист . – Сделайте одолжение! Вы эс-эр или эс-дек?.. Коса на камень*IРепортер Шмурыгин вышел из редакции в крайне угнетенном состоянии духа. Удручала его проборка, данная редактором за доставление несвежего материала. Последнюю остроту редактора он находил даже пошлой. «Если вы думаете, что всякая дичь должна быть несвежей, то глубоко ошибаетесь. Тем более что ваши утки большей частью доморощенные». «Это ты кому говоришь? – шептал, идя по улице, пасмурный репортер. – Ты говоришь, волосатый черт, представителю прессы. За это теперь отвечают». Потом он стал мечтать: «Хорошо бы, если бы этот дом моментально провалился. Эффектная вещь. Строк на сто. Или какой-нибудь автомобиль чтоб с размаху въехал в зеркальное окно кондитерской. Воображаю, как позеленел бы Абзацев. А то он всюду со своим длинным носом первый поспеет». С житейских событий он перешел на политические. «Хорошо бы депутатов ставить на драку… Потом – впечатления, интервью, показания очевидцев – рублей на сорок. Пойти разве и сказать одному правому депутату, что другой депутат назвал его идиотом. Тот ему задаст за идиота. Разве можно так оскорблять парламентского деятеля? Да что же толку! Потасовки-то я не увижу. Ну, времена! Хоть бы на самоубийство какое, самое паршивое, наскочить…» — 6 —
|