Сущность буддизма

Такое вот дуалистическое мышление настолько в нас преоб­ладает, и мы так с ним освоились, что отказаться от него очень трудно. Однако, размышляя о природе будды в онтологичес­ком ключе, мы не пользуемся категориями существования и несуществования. Природа Будды существует не так, как су­ществуют столы или стулья. Но и несуществующей ее называть ни в коем случае нельзя. Онтологическое состояние природы будды, иными словами, то, как природа будды существует, от­личается от того, как существует все остальное. Мы не можем сказать, что природа будды существует таким же образом, как существуют - в нашем понимании - эмпирические объекты вещного мира или как мысленные построения. Когда мы гово­рим, что каждый обладает природой будды, мы не уподобляем это владению чем-то. Это не то, что обладать домом, автомо­билем или телом. Мы думаем, что природа будды принадлежит нам так, как наш дом и наша мебель, - это то, что называется естественным состоянием вещей, это свойство мира, в кото­ром мы живем, - но она вовсе не собственность. Самая близкая аналогия для природы будды - пространство. Пространство существует не так, как облака в его пределах, но совершенно иным образом. Мы не знаем, каким образом оно существует, то есть не можем сказать, что оно существует подобно некой вещи, обладающей определенной сущностью, но в то же время не можем утверждать, что его не существует вовсе, что оно яв­ляется ничем. Пространство не есть ничто, поскольку без про­странства - согласно буддийской аргументации - не было бы ни галактик, ни планет, ни книги, которую вы сейчас держите в руках.

Говоря, что природа будды существует, мы прибегаем к ме­тафоре. Сравнивать ее можно с чем угодно, но вот выявить не так уж легко, поскольку природа будды сама по себе ничто; она невещественна. Природа будды - вовсе не какая-то пси­хическая субстанция. Она по природе своей пуста, но в то же самое время является источником просветления. Без природы будды достичь его невозможно. Тогда нам бы осталось только неведение, противоречивые эмоции и умножение понятий и найти выход было бы невозможно. Вот в каком смысле су­ществует природа будды, а вовсе не как некая субстанциальная сущность.

Согласно буддизму махаяны, природа будды находится вне причин и обстоятельств, она самодостаточна. Мы обретаем совершенно новую точку зрения на самих себя и действуем вне пределов, заданных нашим «эго». Мы получаем более широ­кое представление о собственных способностях и о том, как мы можем воспринимать окружающее. Мы становимся ме­нее самоуверенными, но кругозор наш расширяется. Уже это можно назвать одним из видов освобождения. Чтобы «быть кем-то», чтобы обладать состоянием, чтобы иметь жизнеут­верждающее мироощущение, вовсе не обязательно быть эго­истичным и жадным, вовсе не обязательно жить за чей-то счет. Фактически, едва мы начинаем узнавать, как подняться над нашим образом самих себя, как наша жизнь тут же становится богаче и в духовном, и в психологическом, и в межчеловечес­ком, и во всех иных смыслах. Навязчивая идея «эго» сковы­вает нас, мы ухолим в себя настолько, что нас перестает ин­тересовать и внешний мир, и другие люди. Мы можем думать только о собственных болях, несчастьях и разочарованиях. Именно поэтому самсара так болезненна. Если с помощью ме­дитативной практики мы сможем приблизиться к исконному состоянию - к природе Будды, - тогда наш разум возвратится домой. У нас появляется ощущение связности, общности, не­отчужденности. Ведь отчуждением мы обязаны не столько дру­гим людям, сколько себе самим. Человек все меньше и мень­ше сообщается с себе подобными, а потом спрашивает себя: «Почему никто не заговаривает со мной? А почему вон тот тип так на меня посмотрел?» А не потому ли, что он до такой степе­ни сосредоточен на самом себе, что все остальные кажутся ему врагами? На самом деле все может обстоять по-другому: люди пытаются, что называется, достучаться до него, пытаются как-то помочь, но он так поглощен собой, так изолирован, что не видит этого. Так утрачивается ощущение связности, единства с миром. Именно поэтому так важно хоть в какой-то степени понять природу будды.