Истерия

Кроме психологически-социальных факторов, генез, течение, классификация и терапия истерии обусловлены также культуральным фактором. Это подтверждают наблюдения, проведенные транскультуральной психиатрией (этнопсихиатрия, или сравнительная психиатрия), являющейся ныне отдельной областью социальной психиатрии [Kiev, 1972; Pfeiffer, 1971], которая специализируется главным образом на исследовании культурных аспектов психических нарушений в различных странах, прежде всего в племенных сообществах на территории Африки, Азии и Австралии. Хотя актуальный уровень транскультуральных исследований в психиатрии не превышает этапа наблюдения и регистрации фактов, он позволяет сделать хотя бы несколько принципиальных обобщений: 1) понятие психической нормы и патологии изменяется в зависимости от типа культуры, например, истерические нарушения или поведение в одних сообществах считаются болезнью, а в других—нормой [Ackerknecht, 1971]; 2) могут существовать племенные сообщества, в которых вообще не встречаются истерические синдромы [Czaplicka, 1914]; 3) некоторые формы наблюдающихся в сфере современной европейской культуры истерических расстройств в так называемых первобытных культурах являются исключительно элементом культового или магического поведения [Murphy, Leighton, 1965]; 4) существуют лишь культурально обусловленные варианты известных истерических синдромов, а не специфические, уникальные для данной культуры истерические феномены, хотя иногда они и не умещаются в рамки применяемой нами классификации [Pfeiffer, 1971]; 5) правильный диагноз в психиатрии не может быть поставлен без учета культурального фактора [iKiev, 1972]. Основные трудности дальнейшего развития транскультуральных исследований происходят от незнания психиатрами языка, обычаев и верований отдельных племенных сообществ и вследствие отсутствия организованной психиатрической помощи в этих странах.

В литературе описано несколько основных реактивных истерических синдромов, детерминированных культурально. Ложный галлюцинаторно-параноидный синдром, называемый «неги-неги», наблюдается среди племени бена на Новой Гвинее как единственная приемлемая форма выражения чувства отчаяния в случае смерти жены или члена своего клана. Он появляется внезапно ночью, продолжается 3—23 ч и поражает исключительно молодых мужчин, которым обычаи племени запрещают проявлять вовне какие-либо чувства [Langness, 1965, 1967]. Для уменьшения эмоционального напряжения, вызванного враждебным отношением некоторых членов сообщества, развивается истерическая реакция по типу синдрома «одичания», называемая «лулу» и наблюдающаяся у мужчин племени гурурумба [Newman, 1964] и хули [Rodrigue, 1963] также на Новой Гвинее. Широко известен «л атак», или приступообразная форма истерии, описанная уже в прошлом веке на Яве [Yap, 1951], характеризующаяся эхолалией, эхопраксией, эхомимией, страхом (иногда эйфорией) и сужением сознания. Часто к этому присоединяется копролалия [Murphy, 1972]. Обычно она появляется при виде змеи или тигра либо при упоминании об этих животных. Идентичные симптомы описаны в Японии — «иму» [Кречмер, 1974], в Сибири — «мирьяхит» или «амурак» [Czaplicka, 1914], в Канаде — «jumping frenchmen» [Kiev, 1972] и под различными местными названиями в Бирме, Конго, на Филиппинах, Мадагаскаре и т. д. Среди канадских эскимосов этому состоянию дополнительно сопутствуют судороги и тенденция к агрессии [так называемая арктическая истерия; Kiev, 1972], а в Гренландии больной раздевается донага, катается по снегу, издает животные крики и через несколько минут глубоко засыпает, просыпаясь уже безо всяких расстройств [Caudill, Lin, 1969]. Эту форму истерии называют «пиблоктог». Среди канадских индейцев племени Оджибуэй наблюдается реакция, называемая «витико» (или «виндиго»), вероятнее всего, истерического характера. Она начинается с сильного страха в сочетании с анорексией, тошнотой, рвотой и поносом [Parker, 1960]. Больной охвачен страхом, что превратится в «витико», т. е. в демона в виде гигантского ледяного скелета, пожирающего людей. Иногда больной на самом деле может наброситься на кого-нибудь из своей семьи, убить его и съесть. Его считают опасным для племени, лечат у шамана, но чаще всего изгоняют или даже убивают. К острым реактивным истерическим синдромам причисляют также «амок» [Carothers, 1953], встречающийся в Малайзии, Кении, Новой Зеландии, на Филиппинах, а также в Индии и Индонезии [там его называют «мата гелап»; Pfeiffer, 1971]. Это кратковременный приступ острого двигательного возбуждения, сужения сознания, физической агрессии (вплоть до убийства), заканчивающийся обычно сном или ступором. В Китае наблюдается особый ложный галлюцинаторно-параноидный синдром — «сяо-пинь», когда больной отождествляет себя с умершим [Lin, 1953]. Вероятно, большая часть упомянутых здесь синдромов появляется также и при других психических расстройствах, например при шизофрении [Gerard, Sujecka, 1971], хотя некоторые авторитеты в этом вопросе подчеркивают их явно реактивный характер [Murphy, Leighton, 1965; Pfeiffer, 1971]. В этиопатогенезе расстройств такого типа акцентируется сильная потребность зависимости и ожидание помощи от своего сообщества (в частности, из-за отсутствия социального давления в направлении индивидуальных достижений и преобладания групповой модели взаимопомощи), отсутствие ощущения отличия «я» от «другие» (в малых, солидарных группах ощущение «мы» преобладает над ощущением «я», т. е. чувство группового тождества преобладает над интегральностью «я»), приписывание истерических расстройств сверхъестественным силам, благодаря чему они становятся социально приемлемым способом приобрести значение и одобрение и разрядить эмоциональное напряжение [Kepinski, 1972a; Kiev, 1972]. Более точное познание этих проблем возможно после дальнейших тщательных транскультуральных исследований.