|
К слову, тогда, после моего возвращения в семью, мы с женой прилагали различные усилия, чтобы укрепить свой союз. Однако усилия эти были однобоки: почему-то была вера в то, что, совершенствуя наши сексуальные взаимоотношения, мы сможем сохранить семью. В начале 90-х, когда я начал практиковать в эмпирических техниках, и Ирина тоже прошла ряд семинаров этого направления, мне показалось, что всё вместе взятое сделает наш союз осознанно крепким. Однако, изменить главное в нашей ситуации – изначальное отсутствие внутреннего родства, – мы так и не смогли. Несмотря на все наши усилия, в своей основе мы оставались далёкими друг от друга. Раз за разом, переживая в Волчихе мучительную душевную боль, я открыл, что, являясь одним из проявлений психического напряжения, она, как и другие его варианты, вынуждая человека искать способы избавления от этой муки, может подвигнуть его, в числе прочих мер, и к тому, чтобы стремиться забыться с помощью алкоголя. Почему какой-то человек избирает именно алкоголизацию, дабы избавиться от этой боли? Однозначно ответить не могу. Но полагаю, что основная причина такого шага – это отсутствие у него другого опыта достижения желанной цели. Меня спасало то, что такой опыт у меня был, и потому я ежедневно практиковал. Практика… Ежедневная практика для себя очень скоро стала настолько необходимой, что её длительность возросла в три раза по сравнению с до Волчихинским периодом. Это была не только практика для разрешения внутренней сложности, но и одновременное обучение. Интерпретировать иначе происходящее тогда я не могу. Практика-учёба требовала не просто времени, но и полной самоотдачи. Поэтому никаких планов на будущее во мне не было. Главным было лишь одно – практика-учёба и то, что открывалось в ходе неё. В какой-то моментом фактором, препятствующим полной самоотдаче в практике стала моя сексуальность. Сначала, по приезде в Волчиху, я обнаружил, что, благодаря близости, имевшей место в Марий Эл, спокойно отношусь к женщинам на Алтае, что меня полностью устраивало. Но со временем сексуальные мотивы вновь появились в моём поведении, и стали нарастать. В тот момент, когда они уже очевидно мешали моей практике, прошёл сон-процесс, в котором я пережил нечто весьма не приятное, что является одним из непосредственных негативных следствий увлечения сексуальными проявлениями в жизни. Тягостный след от пережитого в ходе процесса был настолько ощутим и в дальнейшей моей жизни, что я разом утерял интерес к сексуальным проявлениям, и это состояние сохранялось всё то время, пока я жил Волчихе. — 11 —
|