|
Мой высокопоставленный собеседник сообщил мне много и такого, о чем я не имел представления. Оказывается, именно мой дядя давал ему, тогда еще совсем юноше, политические брошюры, которые и привели его в большевистскую партию. Не знаю, из-за этого или нет, но говорил он о дяде с большим почтением и даже с любовью. В эти минуты я чувствовал себя будто его родственником, и мне хотелось ущипнуть себя: не сон ли это? Выяснилось еще, что, когда он стал уже работником во втором, партийном смысле, дядя раза два обращался к нему с какими-то ходатайствами и он сделал все, что надо. Подозреваю, что именно благодаря ему дядю так и не раскулачили, хотя он владел очень крепким хозяйством и жил в прекрасном огромном доме… Как быстро умеем мы вписываться в крутые повороты нашей судьбы! Черная «Волга» мчала нас с шефом по тем же самым улицам, по которым мы всего два часа тому назад ехали в «большой дом», а я уже был совсем другим человеком. Жесты стали естественными и вальяжными, в глазах появилась уверенность, в голосе – эдакая барская лень… И шеф принял эту метаморфозу как должное. Да что мне этот шеф! Я не сомневался, что скоро мною станет интересоваться кто-то посолиднее его. Так оно и произошло. Через несколько дней секретарша под большим секретом сообщила мне, что мое личное дело затребовали наверх. А там дошла очередь и до меня самого. Я до сих пор гадаю иногда: кто же это меня тогда вызвал? По телефону лишь сообщили адрес и сказали: «Вас ждут в 17 часов». На здании никаких табличек. Пропуск под стеклом у вахтера, я назвал себя, он объяснил, куда идти. Поднялся по широкой мраморной лестнице, нашел нужную дверь. Там делопроизводитель. «Одну минуточку!» – и скрылся за второй дверью. Тут же опять появился, жестом пригласил входить. Кабинет огромный, пустой, во весь пол толстый ковер, а из-за подковообразного стола идет мне навстречу человек. Ни фамилии его, ни имени-отчества, ни должности я так никогда и не узнал. А внешность хорошо помню, но описать все-таки затрудняюсь. Уж очень она неопределенная, просто не за что уцепиться. С другой стороны, что ни скажи, все подойдет. Красив? Вроде да – глаза голубые, волосы светлые, лицо открытое, славянское. Но все как котом облизано, приглаженное какое-то, «парикмахерское». Интеллигентный? Вроде да – костюм хороший, манеры учтивые. Но о сложных предметах с ним говорить не станешь – язык не повернется. Добрый? Вроде да – все время улыбается, говорит приятные вещи, чуть что – извиняется. Но чувствуется, что, если надо, перешагнет через твой труп и бровью не поведет. Надо ли долго описывать? – сами, небось, таких видели, их у нас сейчас целое племя образовалось. Да и не в его внешности дело. — 156 —
|