|
Вы шокированы таким неуважением к философии, но ведь вы тоже самое требуете от нас. Вы упрекаете Церковь в конфессиональной гордыне, потому что такие понятия, как откровения и истина, стали вам чужды и непонятны. Вы имеете дело с представлениями, для которых нет твердых критериев и ориентиров, где только один постоянный фактор - это их эфемерность и непостоянство. Для вас догмат это тоже человеческое представление, поэтому борьбу за чистоту догматов вы считаете фанатизмом и не прочь сравнить ее с войной в Лилипутии, возникшей из-за спора о том, как надо разбивать вареные яйца - с тупой или острой стороны... Для дикаря может показаться странным, почему золото ценится дороже меди, ведь оба блестят. Напомним, что Свифт предложил рецепт для объединения разномыслящих: сделать трепанацию черепов, разделить мозги на две части и приживить к стороннику одной теории или политической партии половину мозгов его оппонента, и наоборот; если мозг будет разрезан точно на половину, и операция произойдет в стерильных условиях, то после заживления головы единомыслие неизбежно. Предлагаем уникальный метод для экуменического объединения. Членов делегаций экуменической ассамблеи запереть в зале, как кардиналов в Сикстинской капелле при избрании папа, пока они единогласно не вынесут решения объединиться и скрепят эти решения собственноручными подписями. После экуменического объединения настанет эпоха мира и благоденствия, прекратятся такие бедствия, как войны, голод, эпидемии и даже солнечные бури. Теперь о другом вопросе, касающемся современной философии. Почему Гегель стал «властителем дум» интеллигенции XIX-го столетия и инерция его влияния продолжается до наших дней? Даже Маркса в какой-то степени можно назвать гегельянцем, только отразившему в своем учении концепции Гегеля как отношения негатива к позитиву, или, говоря по другому, Маркс похож на комсомольца, который, «раскулачив» Гегеля, поселился в его доме и стал свободно распоряжаться его имуществом. Если бы Гегель жил во времена Маркса, то он мог бы подать на него судебный иск, обвиняя его в плагиате. Но, все-таки, вернемся к вопросу: в чем заключалось «обаяние» Гегеля на целые поколения интеллигенции? Нам кажется в том, что философия Гегеля оказалась камертоном, который уловил диссонансы и противоречия в психической жизни интеллигенции. В его философии самым причудливым образом соединены друг с другом два кажущихся антипода: рационализм и агностицизм. Его система это апофеоз рационализма, в тоже время сама концепция и ее содержание глубоко агностичны: тезис порождает антитезис и оба сливаются в синтезе. Этот этап борьбы завершается качественно новым состоянием — синтезом той реалии, которая становится тезисом для нового антитеза и т.д. Синтез - не количественный, а качественный итог, поэтому он всегда больше своих элементов. Так что, каждая теория относительна, она должна смениться или стать частным случаем другой, более общей теории, которая откроется нам в будущем. — 12 —
|