Вхождение в круг

Ее роль в этой церемонии иная, чем у танцующих, и она не подразу­мевает физических движений. Ритм ее существования намного медлен­нее, чем у танцующих мужчин. Она тихо дышит, и иногда медленно под­нимает голову к небу, как будто она чего-то ожидает. Как только я успе­ваю подумать об этом, она бросает взгляд прямо на меня, и я знаю, что она меня увидела. Я ощущаю какую-то силу, осознавая, что она видит меня, и эта сила создает странную смесь радости и страха внутри меня.

Я продолжаю парить почти над самой землей. Я чувствую, что все внимание этой женщины обращено на меня, и в моем сознании зарож­дается вопрос "Кто я, и для чего я здесь?". Затем барабанный ритм рез­ко прерывается, и мужчины прекращают танцевать. Как если бы они были единым существом, они одновременно останавливают свои взо­ры на мне и начинают петь. Их язык мне неизвестен, тем не менее, как-то из всех звуков, которые они выкрикивают, я распознаю слова "Бе­лая Богиня! Белая Богиня - здесь!" Мне ясно, что я знаю эти слова во­все не оттого, что я обрела понимание их языка. Эти слова каким-то та­инственным образом были внедрены в мое существо вместе со всепро­никающим взором старой женщины - взором, от которого у меня такое ощущение, как будто через меня непрерывно проходят волны.

Мое внимание внезапно переключается обратно, на мужчин, кото­рые образовали большой круг вокруг красивой девушки, оставив для меня место, чтобы я смогла легко спуститься на землю рядом с ней. Их головы направлены вверх, они смотрят на меня, и я чувствую, что они ожидают чего-то, что вот-вот должно произойти. Ничто из всего про­исходящего не удивляет меня. Если удивление и появится, то это будет позже, когда я обнаружу себя снова стоящей на своем балконе.

To тело, в котором я парю, это тело огромной женщины, в десять раз больше нормального размера. Я белая и невесомая, как облако, я знаю, что меня перенесли сюда, чтобы вернуть к жизни эту мертвую женщину, и это знание идет из самых глубин моего существа.

Я снижаюсь к земле и приземляюсь. Как только я оказываюсь ря­дом с ней, я прикасаюсь к толстым, черным косам, которые обрамля­ют обе стороны ее мягкого, рыжевато-коричневого лица. Я чувствую, что внутри ее тела происходит какая-то борьба на границе между жиз­нью и смертью, и я знаю, что в моей власти склонить чашу весов назад, в пользу жизни. Я обнимаю ее рукой за мягкое, безвольное туловище и приподнимаю ее в положение сидя. Почему-то я знаю, что она должна находиться именно в таком положении для того, чтобы поток жизни снова возвратился в ее тело. Когда она окажется способной находить­ся в положении сидя без моей помощи, я буду знать, что она полностью возвращена к жизни.