Христос на мельнице— Вот ты говоришь, нищеброды, мол, всяко разно, да то, да сё… Это верно, по Сибири-то их завсегда во множестве бродило. А Господь велел убогим помогать — добро творить, така заповедь Христова. Ну, надоедают маленько, особенно как весной все повылазят, словно мураши, и тронутся… Только Христос, он всё наблюдат, тоже, значит, порой ходит промеж народу, интересуется, како православные соблюдают, ага. Вот ты послушай, какой случай-то раз произошёл. Недалеко тут у нас, в соседнем селе. Ну, правда, тому уж порядочно быть — ещё мельницы на речках стояли, ага. И, бывало, мельник там всем заправляет, мельникам-то завсегда был особый почёт. И зашёл в кой час Христос на эту меленку. А сам в худой нищенской лопотине, с бадожком — никак, слышь, его не признать. Ну, зашёл и зашёл, стал, ага, у мельника святую милостыньку просить. А мельник той порой на что-то осерчамши был и зычно так на бродяжку-то: — Ступай, ступай прочь с Богом! Много вас тут, посельги бродячей, шастает, всех не накормишь! — Так-таки и не дал ничо. И случись как раз под момент подъехать мужичонке захудалому из затаёшной деревушки, всего-то малый куль ржи смолоть. Ну, и сжалился над убогим, зовёт его: — Подь ко мне, я те подам. И отсыпал нищему хлебушка из своего куля. А тот, слышь, не уходит, всё свою торбу подставляет. Мужичонка в затылке почесал. — Что, милой, дак ещё, что ли, тебе отсыпать? — Ну! — говорит Христос. — Коли будет на то ваша милость… — Э-э, пожалуй, Господь велел делиться. — И ещё тому отсыпал, у самого-то уж мало осталось. Мельник думает: “Вот ведь башка с затылком! Сколько отдал, да я за помол возьму, что же останется-то? Оно и видать сразу, непутящий мужичонка, без царя в голове”. Ну, ладно, мол, дело евоное. Берёт он у мужичка остатнюю рожь и начинает молоть. Глядь, уж много времени прошло, а мука всё сыплется и сыплется. Да что за диво такое: зерна всего ничего оставалось, а мука всё сыплется да сыплется, ага. Всего зерна-то было с четверть, а муки уже четвертей, слышь, двадцать намололось и всё сыплется да сыплется! Мужик и не знат, куда её собирать. Вот какая, брат ты мой, вышла история. Недалеко тут у нас, в соседнем селе. А меленки той давно уж нету-ка, только место на речке до сих пор называют: у Христовой мельницы, мол… Злоехидная кукша— Ты птицу кукшу знаешь?.. Во-во, она самая. Навроде сойки, только поменьше, кудлатенькая и цветом изрыжа… Во-во, правильно, всегда парочками. Такая, слышь, ехидная тварь! Их около деревни-то или там на покосах никогда не увидишь, только в самой глухомани, в матёрой тайге. Идёшь, а они порхают то спереди, то за спиной, словно нечистые духи. Да как-то гукают промеж собой, словно утробой скрежещут… Никак не отвяжутся. Я раз, молодой ещё был, со звоном в голове, — взял и пальнул в одну, до того надоели! А скажи теперь, на каку холеру патрон надо было тратить? И ещё в руки взял… Тамо и тельца-то нет, никакого весу, один пух растопырен. Бросил и пошёл. И что ты думаешь, такая навалилась на меня непруха — просто ни в какие силы! — 16 —
|