|
Прижавшись к Анне, плакала Юнесса Хабанеева. Анна молча гладила ее по растрепавшимся на ветру волосам… Немецкие автоматчики, не сумев переправиться по подтаявшему льду, откатывались к лесу. Из–за пробки на мосту танки остановились тоже, изредка постреливая. Бой затихал. ***— И чего они, дурни, прямо в лоб перли? — Мятников аккуратно прислонил к стенке окопчика ручной пулемет и упал в снег рядом с командиром взвода. — Либо на силу надеялись, либо ноги поскорее уносят, либо совсем офонарели. — Первую–то отбили! — восторженно кричал Суслин, не слушая сержанта. — Отбили ведь, мою самую первую отбили!.. — Погоди радоваться, лейтенант, — рассудительно сказал Мятников. — Он сейчас, гад, минометы подтягивает… Он вдруг вскочил, схватил ручной пулемет. — Ты куда, сержант? — Слева ребята без командира!.. Мятников выскочил из окопа и, пригнувшись, побежал к своему отделению. И почти тотчас же ударили минометы. Немцы били по площадям, перепахивая минами почерневший от гари снег. Мятников неожиданно вскинул руки и упал навзничь, так и не выпустив ручного пулемета… Распахнув пальто, сняв шапку, сорвав мохеровый шарф, во весь голос пел народный артист Мятников. И сильный, всемирно известный баритон его разносился далеко вокруг. Никогда в жизни Мятников не пел так, как у этого обелиска. Ни на концертах, ни на смотрах, ни на конкурсах. Ни на родине, ни за границей не пел он так, потому что сейчас он пел для своего отца… И эта песня, посвященная памяти павших, песня о гремящем до наших дней эхе великой войны, звучала на протяжении всего последующего эпизода… Обстрел прекратился внезапно. И почти тотчас же в окопчик младшего лейтенанта Суслина скатился ефрейтор Святкин. Осунувшийся, почерневший, неузнаваемый. — Ты живой, — скорее констатировал, чем спрашивал, Суслин. — За нами — Ильинка, — сказал Святкин, скручивая цигарку непослушными пальцами. — Там — раненые. И дети. И отступать нам некуда, младший лейтенант Игорек. — Где Гарбузенко? — в отчаянии повторял Суслин. — Ну где же Гарбузенко?.. Святкин осторожно выглянул из окопа. Опустился на снег, прикурил. — Что там? — спросил Суслин. — Готовятся, — Святкин жадно курил. — Ты толково бой провел, лейтенант, очень толково. Восемнадцать хлопцев две немецкие танковые атаки отбили, надо же!.. Он еще раз осторожно выглянул. Немецкие автоматчики, оттеснив от моста последние группы защитников, сделали главное — захватили мост и сбили огневой заслон. Теперь за их спинами танкисты лихорадочно ремонтировали разбитую гусеницу «тигра». — 342 —
|