|
Возможность диалога с Дзеном появилась в немалой степени и благодаря заслугам квакеров. Несомненно, существующее сходство между медитациями квакеров и дзена (при котором есть и серьезные различия) стало направляющим для интереса вселенского собора. Первая встреча была проведена в Оисо, около Токио, и участники говорили откровенно о собственном религиозном опыте, о поиске контактов, которые могли бы их объединить. Встреча проходила в духе толерантности, благотворительности, и показала, что внутренняя жизнь буддистов и христиан имеет много общего; они могут быть объединены в глубинной части бытия, на уровне психической жизни, которую Элиот назвал опорой для поворота мира. Участники встречи не отстаивали никаких теологических или философских утверждений, все проходило в добром согласии. Когда подошло время для следующего собрания, местом его проведения был выбран Киото. Мне казалось, что мы должны оставить субъективную область религиозного опыта и перейти к чему-то объективному. Возможно целая дискуссия могла бы сформироваться вокруг проблемы конечной реальности – при этом мы, христиане, могли бы объяснить, что именно мы подразумеваем под словом «Бог», отмечая, что верим не в запредельную антропоморфную сущность, а в высочайший источник бытия, давший нам возможность жить, двигаться... Буддисты, с другой стороны, могли бы объяснить, что они называют не-вещностью, бессодержательностью, пустотой и т. д. Таким образом, большая часть неправильного понимания могла бы исчезнуть подобно дыму; мы могли бы обнаружить, что у нас немало общего, в конце концов. И какой скачок произошел бы тогда в религиозном мышлении! Теперь я понимаю, что оказался наивным. Или это было следствием моего эллинистического образования. Как-то, размышляя на эти тему, я поговорил с другом-буддистом, который собирался тоже принять участие в собрании. Он слушал доброжелательно, и его ответ, типично буддистский и очень интересный для меня, выглядел примерно таким: «Вы, действительно, думаете, что можете рассуждать о не-вещности, бессодержательности или пустоте? Вы действительно думаете, что Вы можете поговорить о Боге? Конечно, не можете! Вы есть часть пустоты; вы есть часть не-вещности; вы есть часть Бога. Все – едино». И здесь ясно и точно я обнаружил нечто, проходящее красной нитью через весь дзен, независимо от того, излагал ли это в общедоступном виде Мастер или на эту тему философствовал ученый, а именно: нет двойственности, нет «Я и Ты» (увы — Мартину Буберу!), нет «Бога и меня». Все — едино. Этим так называемым монизмом пропитан весь буддизм Махаяны. Позвольте мне далее проиллюстрировать вышесказанное изложением беседы со знаменитым д-ром Судзуки. — 9 —
|