|
История о том, как низко пала умная Лера Моя знакомая, сдержанная и элегантная женщина бальзаковских лет, имеет тайную слабость. Это дамские романы: на двух страницах героиня одевается для решающего свидания, чтобы еще через три все это с себя снять, любовная сцена “с подробностями”, шесть страниц выяснения отношений, “он ее не понимает” и так далее до непременного хорошего конца (в смысле, счастливого финала). Лера покупает их почти каждый день, причем всегда карманного формата. Угадали, почему? Она не берет их домой. Ей стыдно даже представить себе лица своих умных, ироничных взрослых детей и умного же, ироничного мужа. Глотает “сладкую отраву”, как она ее называет, по дороге и, дочитав, аккуратно кладет на край мусорного контейнера. Подберет какой-нибудь пьяница, девочка-подросток или тетечка из соседнего подъезда – та, которой, возможно, и в голову не придет, что чтения можно стесняться и скрывать от семьи. Эта вполне невинная история занятна тем, что в ней, как в осколке зеркала, отражается самый первый шаг к появлению любой тайной жизни: “это” нельзя показывать кому-то определенному, потому что... Почему, в самом деле? Лера полушутливо говорит: “Чтобы они узнали, как низко я пала? Ни за что!” Другими словами, в ее сложившийся дома образ никак не вписывается чтение взахлеб сентиментальной белиберды. Она должна быть выше этого. А она, оказывается, не выше... Другая бы пожала плечами и, несмотря на ухмылки умных деток, залегла бы себе в ванну с книжкой, еще бы и добавила через дверь, что ей тоже не все нравится из любимой ими музыки. Но то – другая. Пустяк, в сущности. Однако многие истории про то, как впоследствии открылась настоящая тайна, перевернув жизнь нескольких людей, начинаются по той же схеме: у человека есть некая неудовлетворенная потребность или черта характера, а в привычном окружении ей нет места. В этих “настоящих” случаях, как и в лерином, вначале есть разные возможности. Можно, например, воевать за право быть такой, какая ты есть. Можно подавить потребность “на корню” и гордо пройти мимо заманчивого книжного лотка – к словарям и справочникам. Можно воспитывать свое окружение, вырабатывая терпимость и отвечая тем же. Лера выбрала компромисс – и сохранить образ интеллектуалки, и хлебнуть романтического “сиропчика”. И не хотелось бы ударяться в банальности типа “ложь порождает ложь”, но... Когда она со знанием дела перебирает всякие “Роковые поцелуи” и “Грозовые объятия”, в ее движениях есть что-то вороватое, совсем чуть-чуть. А случайно столкнувшись в такой момент с коллегой с кафедры, где преподает, начинает что-то рассказывать про подарок для свекрови... — 11 —
|