Психологические вопросы сознательности учения

14

мерзает на лютом морозе у театрального подъезда), а самые лучшие, внушенные нами воспитаннику намерения могут стать у него такими намерения­ми, о которых было сказано: добрыми намерения­ми вымощена дорога в ад.

Вот почему жизненный, правдивый подход к воспитанию — это такой подход к отдельным воспитательным и даже образовательным задачам, который исходит из требований к человеку: ка­ким человек должен быть в жизни и чем он дол­жен быть для этого вооружен, какими должны быть его знания, его мышление, чувства и т.д.

Возьмем постановку вопроса о марксистском образовании у такого крупнейшего жизненного педагога нашей эпохи; как М.И.Калинин. Чего тре­бует он от преподавателя марксизма-ленинизма? Он требует преподавать так, чтобы марксизм-ленинизм переходил в жизнь человека как органическая не­обходимость для него жить так, а не иначе. "Если бы я был преподавателем марксизма-ленинизма, то я всегда обращал бы свое внимание именно на то, как по существу усваивают мои слушатели ос­новы марксизма-ленинизма. Здесь можно усвоить формулы, исторические события и даты, но не стать при этом убежденным марксистом-ленинцем. Как вы думаете — возможно это или нет? (голоса с мест: "Возможно!"). С другой стороны, можно формул и не знать, но по существу владеть духом марксиз­ма-ленинизма"2.

Но какое отношение, могут мне возразить, все это имеет, собственно, к принципу созна­тельности?

Все это, конечно, прямо относится к принци­пу сознательности обучения, который раскрыва­ется в своем настоящем содержании и с настоя­щей стороны — со стороны человека. "Человек есть человек. Из этого надо исходить"3.

Итак, существуют два разных подхода к созна­нию. Соответственно существует и два разных по­нимания сознательности. Одно сводит требования, вытекающие из принципа сознательности, к тре­бованиям в отношении мышления, понимания — познавательных процессов вообще, плюс, может быть, еще умения, эмоции, привычки.

Это понимание сознательности основывается на отвлеченной психологии функций4.

Другое понимание — менее "психологичес­кое", но более жизненное и правдивое, исходит из требований к человеку, к его личности. Оно не растворяет проблему сознательности в сумме вопросов об отдельных психических процессах; с точки зрения этого понимания, сознательность есть то в личности человека, что характеризует и его знания, и его мышление, и его чувства, и его стремления — то, чем они реально становят­ся для человека и куда они направляют его жизнь.