Психологические вопросы сознательности учения

Или еще: "Два пионера дружат между собой и всячески подчеркивают эту дружбу (и, стало быть, понимают, сознают ее значение? — А.Д.). А ког­да на одного из них напали два озорных мальчи-

17

ка, то другой убежал и из-за угла наблюдал, как его друг отбивается в одиночку".

Выходит, что то понимание сознательности, которое выдвигается в наших учебниках педа­гогики, упускает какую-то очень важную сторо­ну дела.

Главный, принципиальный недостаток в по­нимании сознательности заключается в его чрез­мерной интеллектуалистичности. Но в этом, ко­нечно, меньше всего повинна педагогика; дело в том, что интеллектуалистическими являются не собственно педагогические взгляды, а те тради­ционные психологические представления о созна­нии и сознательности, из которых вынуждена исходить педагогика.

Поэтому речь идет не о критике педагогичес­ких идей о сознательности, но прежде всего о критике психологии сознания.

Я уже имел случай кратко изложить свои взгляды на этот счет. Ниже я должен буду развить их более подробно.

II

Ни в одной психологической проблеме интел­лектуализм так ярко не обнаруживает своей не­состоятельности, как в психологической пробле­ме сознания. Интеллектуалистическая трактовка сознания превращает его в простой синоним мышления, понимания. Но разве в действитель­ности сознание и мышление это — одно и то же?

Сознание и мышление не прямо, не просто совпадают между собой. Сознание не может быть выведено из мышления, ибо сознание не опреде­ляется мышлением: оно определяется не мышле­нием, а бытием — реальной жизнью человека.

Понятие сознания не просто шире понятия мышления. Сознание — это не мышление плюс восприятие, плюс память, плюс умения и даже не все эти процессы, вместе взятые, плюс эмо­циональные переживания. Сознание должно быть психологически раскрыто в его собственной ха­рактеристике. Оно должно быть понято не как знание только, но и как отношение, как направ­ленность.

Нужно отметить, что, в противоположность интеллектуалистической педагогике Меймана, Лая и других, в русской педагогической мысли подготавливалось полноценное понимание созна­ния. Оно подготавливалось тем, что образование и воспитание рассматривались как процессы, не только дающие ребенку знания, но и формиру­ющие направленность его личности, его отноше­ние к действительности.

"Настоящее образование, — писал в свое вре­мя Добролюбов, — это такое образование, ко­торое заставляет определить свое отношение ко всему окружающему". А это и есть то главное, что характеризует сознание, что делает человека "нравственным не по привычке, а по сознанию". Ту же, по существу, мысль высказывает и Чер­нышевский, требуя прежде всего воспитания "че­ловека в истинном смысле слова".