|
Чудинов Валерий. "Священные камни и языческие храмы славян. (Опыт эпиграфического исследования)" Все другие отличия представляются менее существенными, но по их совокупности жрецы приходили к выводу о возможности возведения камня в достоинство лика. Прежде всего — это энергетика камня. На сегодня наличие более тонких полей, чем известно физике (то есть электромагнитного, сильного, слабого и гравитационного), к большому сожалению не регистрируется известными физическими приборами и пока фиксируется только экстрасенсами, к которым отношение науки, мягко говоря, весьма скептическое. Поэтому данный параметр, очень важный для славянского язычества, пока находится вне зоны компетенции науки и потому не может быть сравнительно и доказательно проанализирован. Очень ненадежным косвенным признаком наличия большой энергетики камня служат связанные с ним современные вторичные культы и легенды. Другой параметр — нахождение в храме, расположение и ранг которого тесно связаны с назначением и расположением всего святилища; а они имели очень большой разброс, начиная от весьма скромного походного воинского и кончая самыми знаменитыми жреческими, резиденциями царь-жреца. Этот параметр пока может быть определен тоже весьма опосредованно, ибо археология выявляет лишь размеры святилища и его расположение, но не положение в языческой “табели о рангах”, которая нам не известна. Наконец, в более поздний период камням стали придавать некоторое сходство с человеческим телом или человеческой головой, но степень этого сходства никак не была связана с достоинством камня. Поэтому рассуждения Б.А. Рыбакова о том, что нижний ярус богов Збручского лика связан с “поддержанием Земли” не соответствует действительности — там боги олицетворяли мастерские соответствующих храмов, и именно мастерские “поддерживали” в материальном смысле существование славянской религии. Так что этот единственный хорошо просматриваемый параметр ликов играл на самом деле второстепенную роль и скорее вводил археологов в заблуждение, чем являлся надежным критерием. Таким образом, получется, что нынешняя археологическая наука к серьезному анализу культовых камней пока по большому счету не готова . Вообще, возникает предположение, что просто камни, затем камни-лики, далее камни-лики с зооморфными знаками (отпечатками копыт и лап), в зооморфной форме (например, в виде медведя), наконец, лики в антропоморфной форме — это различные стадии формирования и осмысления камней. Это — так сказать, внутренняя линия развития камня, когда он соответствует тем или иным представлениям о самом боге: либо как об абстрактном начале (форма камня — эллипсоид вращения, приплюснутая капля, неправильная форма), либо как о животном (отдельные признаки животного, смутное или более явное сходство с животным), либо как о человеке (стоячий камень неправильной формы, смутный признак человеческой фигуры, человеческого рельефа, или человеческой головы как признак бога храма Макоши, человечское лоно как признак бога храма Мары). Но есть и внешняя линия развития камня — это его включенность в тот или иной храм. Здесь в качестве исходной точки развития можно предположить наличие камня-святилища, где камень, посвященный одному богу и являлся основным объектом поклонения (вмещющий камень). К сожалению, только эту точку зрения и проводит современная археологическая наука. Однако со временем камни стали объединяться в храм Макоши (8 камней, из которых 4 камня отражают древних богов, а 4 — жрецов или более молодых богов, а также отдельно девятый камень-столп, который, однако, изготавливался мастерской храма Рода), внутри которого нашлось место для десятого камня — храма Мары (а низ храма Мары представлял собой одиннадцатый камень — плиту с местом размещения остальных богов в несколько кругов), а снаружи — для размещения астрономических приборов (столбов) храма Рода. Иными словами, развитие шло от вмещающего камня (самодостаточного святилища) к представительскому камню (камню того или иного храма), и далее — к камню-указателю (вне пределов храма). — 63 —
|