Божий инок

Готовясь к новой жизни, Иван подводил итоги своего пребывания в Москве. Он говорил, что пережито было много, а нажито мало. Да, он прошел сквозь многие искушения, перенес все тяготы военного времени, не искал облегчения себе, предавался водительству Божию. Но его мечта об иночестве опять должна была уступить конкретному делу, которое известилось ему Божиим изволением. Он должен был принять сан. И в копилку духовного опыта легло правило: ничего не

35

искать самому, а делать то, что хочет от тебя Господь. Позднее своим духовным чадам он скажет:

«Ничего не просите и ни от чего не отказывайтесь. Так будет монашески».

В 1944 году Иван Крестьянкин окончательно расстался с гражданской работой. Божие благоволение сказалось на всех обстоятельствах этого момента. Тепло распрощался он с сотрудниками, сердечно, по-отечески, встретил его митрополит Николай (Ярушевич)[18]. На одной из своих служб владыка посвятил нового послушника во чтеца и ввел в алтарь. Назначили его в храм Рождества Христова, что в Измайлове[19]. Каково же было изумление Ивана, когда он увидел, что это был именно тот храм, в который он пришел со старцем Амвросием во сне.

Недолго пробыл Иван пономарем. 14 января 1945 года митрополит Николай рукоположил его во диакона, а через девять месяцев Святейший Патриарх Алексий I (Симанский)[20] возложил свои руки на главу диакона Иоанна, низводя на него благодать священства. Вот как рассказывает о начале служения отца Иоанна духовная дочь владыки Николая Галина Волгунцева[21]: «Первая встреча с отцом Иоанном произошла у меня в 1946 году. Вечером после всенощной я обратила внимание, как худенький и очень бледный священник не ходил, а порхал по храму, ноги его будто не касались пола. Окончив расставлять березки (дело было под Троицу), он начал исповедь. Все это делалось с таким живым участием и воодушевлением, что я стала наблюдать за

36

ним. Его исповедь меня поразила: он как-то особенно, по-отечески, выслушивал каждого подходящего, что-то шептал и истово крестил склоненную голову. А исповедник не сразу отходил от аналоя. Растроганный, спешил высказать обогревшему его священнику недосказанное. У многих исповедников на глазах были слезы. Так с первой встречи отец Иоанн вошел в мое сердце и поселился в нем. Да и после своей смерти продолжает жить в благодарной памяти. Благодать Божия зримо являлась во всяком его служении, будь то литургия или слово проповеди, обращенное с любовью к Богу и к нам, грешным. Наши сердца откликались на его внимание и любовь. Был он в то время сильно истощен. В храме, где он проводил день, покормить его забывали, да и нечем было. Послевоенные трудности переживали все. Сам же отец Иоанн, получив зарплату, едва ли не всю раздавал. Зная его безотказность, у него не стеснялись просить – кто на ремонт, кто на лекарства.