Запах денег

Говорят, деньги счет любят. И точно. Без конкретных цифровых обозначений они - абстракция. Но эта потребность в количественной определенности никогда не получает удовлетворения из-за зыбкости, размытости всех критериев, которые пытается нащупать бедный человеческий мозг. Что такое много денег? И что такое мало? Достаточно или недостаточно? В жизни мы порой говорим - избыток денег. Но за какой чертой он появляется, этот избыток?

Даже простейшие переживания, связанные с деньгами, всегда возбуждающе амбивалентны, когда, например, вы идете по улице и пронзившее вас желание купить какую-то вещь вступает в борьбу с противоположным импульсом - сохранить свой скромный капитал в неприкосновенности.

Деньги обеспечивают главную из всех человеческих потребностей - в безопасности. Если у меня есть деньги, я смелее смотрю вперед. Но если у меня есть деньги, то, значит, есть и особый, дополнительный источник беспокойства, бесплодно прожирающего колоссальные ресурсы психической энергии. Вдруг я их потеряю? Вдруг их украдут? Вдруг они обесценятся или вообще в один прекрасный день станут макулатурой?

Перебирая купюры в своем кошельке, мы не задумываемся над тем, откуда они к нам пришли, в чьих руках побывали, за что их получали и на что тратили предыдущие владельцы. Но в нашем общем знании о деньгах незримо присутствуют все варианты - от самых высоких до самых низких, и это тоже наверняка вбирает в себя загадочное "что-то", для которого не сумел найти названия даже сам Лев Толстой. А вот как эта непонятная субстанция воздействует на психику - это я представляю себе достаточно ясно. У военных такая стратегия называется "бить по штабам".

Деньги посягают на наше "сверх-я", на Бога, живущего в душе каждого человека, - и верующего, понимающего это буквально, и атеиста, растворяющего представление о Всевышнем в иных идеях. Эта психическая инстанция сурова и в высшей степени обременительна. Она постоянно гвоздит нас, напоминая о долге, об обязательствах, от которых порой так хочется отмахнуться, об идеалах, которым так трудно бывает соответствовать. Она свирепо наказывает за каждую провинность: муками совести, стыдом, разъедающим сознанием собственного несовершенства. Но в то же время ничто иное не может защитить нас от ужасной мысли о скоротечности жизни и ее неизбежном конце. Именно "сверх-Я" играет первую скрипку во всем, что дает иллюзию бессмертия: в любви к детям, в значительных, оставляющих по себе долгую память поступках, в творчестве, в созидательном труде.

Я бы не сказал, что в нормальном состоянии голос "сверх-Я", который можно расслышать всегда, но особенно отчетливо на сеансах психоанализа, выражает враждебность к деньгам. Вовсе нет. Скорее это позиция здорового скептицизма. Конечно, деньги очень важны, говорит этот голос, но в жизни есть и кое-что поважнее. Сентенции житейской мудрости типа "не в деньгах счастье", "не все на свете продается и покупается" зафиксированы непосредственно под его диктовку.