|
"Жизнь Иисуса" Ренана обязана своим блестящим успехом высоким художественным качествам этой книги, а также и смелости автора, который первый решился сделать из жизни Христа проблему человеческой психологии. Разрешил ли он ее? Несмотря на огромный успех книги, общее мнение серьезных критиков высказалось в отрицательном смысле. Иисус Ренана начинает свой жизненный путь кротким мечтателем и моралистом, полным энтузиазма и наивности; кончает он его сильным чудотворцем, потерявшим всякое чувство реальности. "Несмотря на все усилия историка, — говорит Сабатье, — в Иисусе Ренана виден переход здорового ума к безумию. Он все время колеблется между расчетами честолюбца и мечтами просветленного. И выходит так, что он превращается в Мессию, не желая и даже почти не зная того. Он соглашается на это наименование лишь по желанию апостолов и народа. С такой слабой верой, ни один истинный пророк не мог бы основать новой религии и изменить душу земли. Жизнь Иисуса Ренана есть планетная система, освещенная бледным солнцем без животворящего магнетизма и без творческого огня. Каким образом Иисус сделался Мессией — вот существенный вопрос для верного понимания Христа, а как раз от этого вопроса Ренан и уклонился. Это понял Ф.Кейм, Жизнь Иисуса которого (Das Leben Jesu. Цюрих 1875 г.) наиболее замечательна после книги Ренана. Она освещает вопрос всем тем светом, который можно извлечь из истории и из текстов экзотерически. Но вопрос этот неразрешим без интуиции и без эзотерического предания. Руководимый этим эзотерическим светом, который является внутренним светочем всех религий и центральной истиной каждой плодотворной философии, я решился восстановить жизнь Иисуса в ее общих линиях, не теряя из вида и предыдущих трудов исторической критики. Мне не к чему определять здесь, что я понимаю под эзотерической точкой зрения или религиозно-научным синтезом. Вся книга представляет собою развитие этой идеи, и я лишь прибавлю, что взял основой для себя трех евангелистов: Матфея, Марка и Луку, а Иоанна я беру как средоточие эзотерической доктрины Христа, допуская при этом и позднейшую редакцию, и символическую тенденцию этого Евангелия. Четыре Евангелия, которые должны контролировать и подтверждать одно другое, подлинны не в одинаковой степени. Евангелия Матфея и Марка представляются драгоценными в смысле передачи фактов; в них находятся всенародные действия и слова. Кроткий Лука дает предугадывать смысл мистерий под поэтическим покрывалом легенды; это — Евангелие Души, Женского Начала и Любви. Св. Иоанн раскрывает самые мистерии. В его Евангелии находятся внутренние глубины доктрины, тайное учение и смысл обетования. Климент Александрийский, один из немногих христианских епископов, обладавший ключом всемирного эзотеризма, верно назвал его Евангелистом Духа. Иоанн обладал глубоким проникновением в раскрытые учителем потусторонние истины и могучей способностью обобщать эти истины. — 327 —
|