|
— Вроде звали, так почему напряженка? Все как-то враз заговорили, также враз неловко смолкли. — Ты опоздала, тебе уже дней десять как надо было здесь быть, ? обратился он внезапно к ней. И тут же про нее забыл. — Ну, что начнем? Он закурил, взял предложенный чай. — Пока вы боитесь людей, дорогие мои, ничто не имеет значения. Мы сделаны из людей — родственников, знакомых, случайных попутчиков, литературных героев, исторических персонажей. Ответ на мой риторический вопрос проще пареной репы. Кстати, кто-нибудь из вас ел пареную репу? Я — нет. А говорят она проще всего. Некоторые из вас знают, кто я, некоторые слышали, что я Мастер. Вас так напугал мой средний брат Ошо? «Мастер — это смерть». Умел братец сказать. Я ? просто зеркало. Помните, как в детстве мама к зеркалу подносила и говорила: «Смотри — это ты». Вот и я говорю: смотрите — это вы. То, что началось, кончилось только к утру. Мозги не ворочались, языки не слушались, глаза слипались. И тут он снова вспомнил про нее: — Ты, говорят, на машине? Отвезешь? И, не оборачиваясь, пошел к выходу. *** — Ну, привет, привет. ? Заговорил он уже в машине, пока она, не спеша закуривала, — Тяжело досталось? — Легче, чем ожидала. Пришлось всего два раза объехать квартал, пока Сказочница меня остановила. Слушай, но от нее-то, зачем скрывать? Может нам-то уже пора встретиться? — Рано. ? Рано, так рано. Ты Мастер, тебе виднее. ? Ладно, ладно, молодец. Никто там тебя так и не увидел. — Мне показалось, что Гри в какой-то момент что-то учуял, но обошлось. — Да, Гри посерьезней остальных. Завтра постарайся опоздать. Поехали. Отдыхать тоже иногда надо. ? Я соскучилась, ты-то как — Не волнуйся, все нормально — Как там правая рука поживает? — Мы же договорились: левая — не ведает, что творит правая и наоборот. — Вообще-то это принято считать бестолковостью. — У них толковый хозяин или ты не согласна? — это он сказал вслух. *** Когда она пришла на завтра, по кругу, несомненно, шла уже не первая чаша. Дымно, шумно, пьяно. Все сидели в кругу на полу. Она тихо вошла и примостилась у стены, на нее никто не обратил внимания. На скатерти в центре круга — разномастные бутылки, полные и начатые, денежные купюры, какие-то украшения, посередине — огромное блюдо с недоеденным пловом, который неумело подражая востоку, коренные горожане, воспитанные в европейской культуре пытались есть руками, пачкаясь и рассыпая ароматный янтарный рис. Народ млел от экзотики и ерзал от неумения сидеть на полу. Шейх, как положено, сидел в центре. Странная одежда, какие-то амулеты на шее, капли пота на лбу. Он точными, подчеркнуто аккуратными движениями подбирал рассыпанный рис, ни на мгновение не выпуская из вида чашу, которую все, кто сидел в кругу передавали друг другу, отпивая кто сколько мог и хотел и повторяя с разной степенью искренности одну и ту же фразу: «Здоровья и счастья всем друзьям». — 4 —
|