|
В то время в конце XIX – начале XX веков существовало огромное поколение людей культуры, искусства и науки, которые были в самом лучшем смысле этого слова людьми эзотеризма. Не того эзотеризма, который сейчас всплывает некой «пеной» - кто-то где-то что-то услышал, а эзотеризма очень глубокого и настоящего. В России и за рубежом это были очень многие знаменитые люди, поэты. Это поэт Николай Гумилев (который был учеником Генриха Оттовича Мёбиса – продолжателя и в какой-то мере основателя арканологической традиции - исследований Арканов Таро), Волошин, Цветаева, Вячеслав Иванов, Блок. Многие из них принадлежали, в частности, к разным розенкрейцеровским орденам. Сам нарком Луначарский до 22-го года был членом ложи розенкрейцеров, а режиссер Эйзенштейн, который снимал «Броненосец Потемкин», также в этих связях был замечен, причем весьма активно. Не говоря уже о таких людях, как потомственный оккультист Дзержинский. Или, например, в книге «Встречи с замечательными людьми» Гурджиева есть целая глава «князь Нижерадзе», где он описывает своего товарища по Тифлисской духовной академии, с которым он вместе начинал свои духовные поиски. И этот князь Нижерадзе есть ни кто иной как Иосиф Сталин. Очень серьезные люди стояли у истоков и постигали очень глубоко, в числе их Вячеслав Иванов, - и он очень мощный мистик. Он был знаком с Ницше и ездил к нему в Германию в период когда Ницше уже уходил и был одержим. Приехав, Иванов написал достаточно большую работу, в которой он спорит с Ницше, говоря о том, что Диониса он для нас открыл, а для себя закрыл – волей к власти. Дионис – единственный бог, который ни с кем не вступает ни в какие соревнования, не конфликтует и не интригует, у него нет воли к власти. И здесь очень хитрыми кругами Иванов доходит до того, что сближает Диониса с Христом, хотя Ницше в своей последней работе «Антихрист» максимально раздвинул эти фигуры. У Иванова есть строки, посвященные Дионису в ипостаси Вакха. Вызывание Вакха Чаровал я, волхвовал я, Колдовал я, волхвовал я, Удивительные строки, он действительно близок, но невидим, неосязаем. До него очень сложно дотянуться, тот же Иванов пишет замечательную строку: «Нужно принять одиночество как ужас от своей конечности и ностальгию по себе как целостности». За 30 лет до Хайдеггера и Юнга. Ведь впустить в себя Диониса, который естественно у большинства людей наличествует в том самом «Совокупном заказчике», очень сложно. Очень много брони. Когда человек рождается, или ещё находится в утробе, в первые годы своей жизни да и после, мы привыкли бежать от боли. Привыкли уже генетически бежать от боли, хотя боль – это проход в некое новое качество, если позволить ей произойти, если позволить себе в неё погрузиться и не бороться с ней. Но так случается, что маленький человек, еще не владеющий словом, испытывает некую боль то ли от отсутствия мамы, то ли оттого, что его обидели или не покормили. И всем своим существом он взывает, резонирует в окружающее пространство: «помогите, уменьшите мою боль кто-нибудь», это немой возглас, вибрация. Естественно на неё реагирует некто из коллектива совокупных заказчиков и предоставляет возможность эту боль снизить, компенсировать, сделать легче. Результатом становится невротический механизм защиты, с которым человек живет до тех пор пока в результате самопознания, в процессе психотерапии или ещё чего-либо не придет время разобраться с этой ситуацией, снять этот, условно говоря, договор с каким-то из богов. Причем это могут быть не обязательно какие-то «темные» боги, потому что, если смотреть по большому счету, то злых и добрых богов не существует, все они делают одно и то же дело. Снять этот договор, вернуть частичку души, которая была отторгнута, и стать менее толстокожим, чуть ближе к Дионису, к полноте бытия – вот задача, над которой я, в том числе, работаю… — 12 —
|