Вы не можете починить обычное сознание с помощью обычного сознания. Чтобы починить обычное сознание, расширьте его до КС-осознания. Обычно решения приходят, когда их не ищут. Глава18 Изобретение будущего требует отказа от контроля. Джордж Лэнд Человек потерял свою природу Сейчас, когда я пишу эти строки, я сижу за столом в доме, стоящем в зеленой, залитой солнцем долине, протянувшейся вдоль Шварцвальдских гор в Германии. Этот дом для меня — просто чудо. Он был построен около 250 лет назад, в те времена, когда мои американские предки готовили самую большую в мире чашку чая в Бостонской гавани и совершали ночные рейды, предупреждая о появлении незваных гостей. Маленький по сегодняшним стандартам, этот двухэтажный дом является гордостью пасторальной христианской сельскохозяйственной коммуны. Но самая поразительная особенность этого дома — высота дверных проемов и потолков. Я среднего роста, но мне приходится наклонять голову — если не почтительно, то осторожно, — когда я перехожу из комнаты в комнату. Да и находясь в комнате, я должен посматривать вверх, чтобы не задеть низкие несущие балки, которые с мстительным удовольствием срубленного два с половиной столетия назад дуба поцарапали бы голову менее внимательного гостя. Сегодня утром я сидел в расположенном на тротуаре кафе, потягивая капучино из белой фарфоровой чашки и поражаясь тому, какие у современных немцев сильные, стройные фигуры. Я заметил, что современные немцы в среднем на несколько дюймов выше меня. То есть они выше, чем их отдаленные предки, чей рост не превышал роста хоббитов. Пока я сидел и пил кофе, мне пришла в голову мысль, пили ли они в те времена капучино. Я попытался вообразить улицы древнего Кирхцартена. Мне представились более спокойные, не такие суетливые времена, когда люди обращали больше внимания друг на друга. Эти времена были тяжелее с физической точки зрения, но нагрузка на разум, конечно же, была не так велика. В умах людей тогда было меньше хаоса, и они давали своему уму отдохнуть, прежде чем переходить к раздумьям на другую тему. Так что движения их ума можно было бы уподобить скорее полету бабочки, но никак не пули, как сейчас. С точки зрения нынешних стандартов Кирхцартен — тихая, но современная деревня с относительно чистой водой и воздухом. Хорошее место, чтобы отойти от приступов прогресса в местном масштабе, которые, по существу, являют собой такие города, как Нью-Йорк, Токио или Франкфурт. Но Кирхцартен можно лишь условно назвать глазом бури, т. е. зоной затишья. Если бы рядом со мной на городской площади Кирхцартена вдруг появился строитель дома, он был бы потрясен. Он услышал бы громкий треск двигателей проезжающих машин, оставляющих за собой шлейф неприятного запаха, увидел бы людей в плотно прилегающей одежде ярких цветов, разгуливающих и с шумом проносящихся мимо на мотоциклах. Ему бросились бы в глаза неоновая реклама, торговые автоматы, выбрасывающие из себя искусственную пищу, покрытые татуировками подростки, печатающие свои сообщения на неведомых приспособлениях, о которых в его Кирхцартене и слыхом не слыхивали еще лет двести после его смерти. А можете себе представить его чувства, если бы ему довелось пролететь над каким-нибудь крупным городом и он с высоты смотрел бы на реки автомобилей и моря людей, вливающихся и выливающихся из зданий в сто раз выше, чем дом, построенный его руками? Счел бы он все это прогрессом? — 87 —
|