|
– Ты опять болтал языком с этим религиозным фанатиком? – закричал отец на Александра. – Я не… – Займись делом: ступай на мельницу и помоги брату в работе. Ты уже не маленький, чтобы болтаться без дела. Все, что требуется знать – и запомни эту истину хорошенько – овладей ремеслом. Стань кем-то! Стань кем-нибудь! Иначе пропадешь в нищете. – Хорошо, я помогу Дмитрию на мельнице. – Мы с матерью всю жизнь горбатились, чтобы вырастить вас, сделать из вас людей. Тебе следует учиться. Учись у меня, учись у брата, хоть он и младше тебя, но толку в нем больше многократно. Что за польза от философских бредней? Только руки накормят тебя, ведь мы живем и работаем, чтобы хоть как-то существовать, не сгинуть. – Но разве мы достойны существования «хоть как-нибудь»? Разве жизнь не есть праздник без начала и конца? – Иди сюда, я покажу тебе праздник вот этой плетью, – заорал в бешенстве отец. И Александр понял, что разговор о его собственном выборе, о свободе проявлять себя в согласии с внутренним миром, закрыт. Он понял также, что предстоит либо воевать с собственной семьей, либо бежать от нее. Сил на какую-то ни было войну у него не было. Да и желания – тоже. И тогда печаль от непонимания его близкими людьми посетила юное сердце. В свои шестнадцать лет он испытал, что значит одиночество. Гении всегда непонятые толпой, они всегда одиноки. Мальчик не выбирал. Он принял себя как данность. Принял ту ситуацию, которая пришла в его действительность без предупреждения, не давая шанса подготовиться. И в этом принятии заключалось все его счастье, вся его сила и вся его еще не раскрытая, но могучая любовь к жизни. В этом принятии он сам становился любовью, потому что сказано в писании: «Кто ходит в непорочности, тот ходит безопасно; а кто превращает пути свои, тот будет наказан». Александр стал чистым истоком жизни только по одной причине – он не боролся с ней, он поддерживал ее. Он стал совсем простым, стал следовать своей природе. Без насилия над миром, без войны со своим миром. Александр подчинился жизни и дал ей пройти сквозь себя, как проходит электрический ток сквозь провода. *** Брат Дмитрий возился с инструментами: чинил жернова. Я подошел тихо-тихо, как сова бесшумно сел на сваленное бревно, и наблюдал за ним. Казалось, что он был доволен работой. Отец платил ему каждую неделю за труд на мельнице. Все, на что жила семья – доходы с продажи на рынке муки. И мельница была единственным спасителем. Поля нашей семьи, засеянные пшеницей и рожью, давали скудный урожай. Но мы брали на обмолку зерно других семей, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. — 5 —
|