|
и художественной интеллигенции, сосредоточенной в Эрмитаже, Музее антропологии и этнографии, Азиатском музее Академии наук и -возглавляемой в 'этом начинании Сергеем Федоровичем Ольденбургом, тогда непременньш секретарем, т. е. главньш деятелем, Академии и ближайшим консультантом правительственных органов по вопросам охраны художественных сокровищ и их пропаганды в народных массах. В собраниях Эрмитажа, Музея антропологии и этнографии, Русского музея, а также некоторых коллекционеров находилось много ценнейших образцов буддийского искусства, почти никому, кроме немногих специалистов, не известных. Решено было показать эти сокровища всем. И вот 24 августа 1919 г. «Первая 'буддийская выставка з Петербурге» открылась. Первая и .пока единственная. Но буддийское искусство—это мир буддизма, вмещающий в себя религию и философию, словом, все области культуры, духовной и ^материальной. Поэтому устроители сочли необходимым ввести посетителей «в круг представлений, открываемых предметами материальной культуры. Поскольку произведения, экспонированные на «выставке, принадлежали разным народам, усвоившим разные формы буддизма и его культуры, постольку оказалось нужным сказать о буддизме в Индии 'и Тибете, в Монголии и Китае и, конечно, в Японии, где он был тогда представлен особенна широко и многосторонне. Внимание, однако, сосредоточилось на двух, но важнейших сторонах буддизма: его религии и философии, К счастью, рядом с уже давно признанными авторитетами в этих областях — академиками С. Ф. Ольденбургом и Ф. И. Щербатским были их ученики — молодые профессора О. О. Розенбер<г, проведший несколько лет в Японии, и Б. Я. Владимирцов, изучавший буддизм в Монголии. Нужно ли добавлять, что никого из них уже нет, да и тех, кто может в наше время рассказать об этой выставке, вряд ли найдется более двух-трех человек. Прошло ведь пятьдесят лет... Выставка, как принято говорить, имела успех: ее посещали, лекции слушали. Интерес оказался настолько боль _шим, что Отдел по делам музеев и охраны памятников искусства и старины счел важным лекции даже издать. И <вот появились четыре маленькие книжечки. Сейчас они — настоящая библиографическая редкость. Не уверен, что они есть во всех крупных библиотеках. Открываешь эти чудом уцелевшие книжечки, вспоминаешь лекции, людей, когда-то их прочитавших, саму выставку, и невольно обращаешься памятью к прошедшим пятидесяти годам. И видишь прежде всего: эта выставка, эти лекции были" удивительным (Взрывом научного воодушевления, — 4 —
|