|
"Высшее Тождество" является, стало быть, конечной целью существа "освобожденного", т.е. освободившегося от всех обусловленностей индивидуального человеческого существования, так же, как и всех других частных и ограничивающих обусловленностей (упадхи – upadhis), которые рассматриваются как множественные узы29. Когда человек (или, скорее, существо, ранее пребывавшее в человеческом состоянии) таким образом "освобождено", высшее "Я" (Атман) полностью осуществляется в своей собственной "неделимой" природе, и тогда оно, согласно Одуломи (Audulomi), предстает как вездесущее знание (имеющее своим атрибутом чайтанью – chaitanya); этому учит также Джаймини (Jaimini), уточняя, кроме того, что это сознание являет божественные атрибуты (айшварья – aishwarya) как трансцендентные способности уже в силу того, то оно едино с Высшей Сущностью30. Вот это и есть результат завершенного освобождения, достигнутого в полноте Божественного Знания; что же до тех, чье созерцание (дхьяна – dhyana) было лишь частичным, хотя и активным (метафизическим самоосуществлением, оставшимся незавершенным), либо чисто пассивным (каковым является созерцание западных мистиков), они достигают некоторых высших состояний31, однако без возможности взойти от них к совершенному союзу (йоге), что составляет единое целое с "Освобождением"32. Глава XXII. КОНЕЧНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ "Освобождение" (Мокша, или Мукти), т.е. то окончательное высвобождение существа, о котором мы только что говорили и которое есть предельная цель его устремлений, абсолютно отлично от всех состояний, через которые это существо могло пройти для ее достижения. Ибо такое освобождение есть стяжание состояния высшего и безусловного, тогда как все другие состояния, сколь бы возвышены они ни были, все еще остаются обусловленными, т. е. подчиненными некоторым ограничениям, которые определяют их, которые делают их тем, что они есть, которые, собственно, и конституируют их как определенные состояния. Это относится к состояниям как над-индивидуальным, так и индивидуальным, хотя их обусловленности и различны; и даже сама ступень чистого Бытия, которое обретается за пределами всякого существования в собственном смысле слова, т.е. всякого проявления – как оформленного, так и неоформленного, все еще, однако, подразумевает некую определенность, которая, будучи исходной и изначальной, тем не менее уже является своего рода ограничением. Это посредством Бытия получают бытие все вещи во всех модусах вселенского Существования, Бытие же обладает бытием через себя самое; оно определяет все состояния, принципом которых является, и определяется лишь самим собой. Но определять себя через себя самоё – это все же значит быть определенным, т.е. некоторым образом ограниченным, так что бесконечность никак не может считаться атрибутом Бытия, которое никоим образом не может рассматриваться как Высший Принцип. Отсюда можно видеть метафизическую недостаточность западных доктрин, мы хотим сказать, даже тех, в которых, однако, содержится частица подлинной метафизики1; останавливаясь на Бытии, они оказываются неполными даже теоретически (не говоря уже о практическом самоосуществлении, которого они никоим образом и не предусматривают) и, как это обычно происходит в таких случаях, они имеют досадную тенденцию к отрицанию всего, что их превосходит и что как раз является важным с точки зрения частей метафизики. — 71 —
|