|
И еще одна запись — этих же дней. «В расставании с жизнью страх смерти отсутствует, и если что сопротивляется и трепещет, то только само тело, сама кровь, — разум же и все то, что составляет сознание человека, пребывает пассивным, холодным свидетелем… (Так мне кажется)». Расставание с жизнью многократно обдумано им. Ему кажется иногда, что он все уже знает об этом. И, как каждый живой, он не знает об этом ничего. Приступы боли и рвоты уже почти не прекращаются. 12 января 1944 года. «Консультация у хирурга Аппель. — Вы находитесь в таком состоянии, когда вам помочь может только операция. И чем скорее, тем лучше. Операция несложная, через десять дней будете здоровым человеком. …Решаюсь на операцию. — Ну что ж, скрестим шпаги со смертью! (Жутко, правда, но что же остается мне еще делать?)…Дела мои плохи». 14 января. «Разрешение получено. Привожу в порядок некоторые свои бумаги, на всякий случай. Желудок мой, перепугавшись насмерть предстоящего, притих и не болит. Мы ему покажем!» Чтобы не пугать жену, Капиев приводил бумаги в порядок только в те часы, когда она дежурила в музее. Часть бумаг он уничтожил. Ставропольскому редактору «Поэта» написал: «Завещаю тебе довести печатание книги до конца». Всю или нет полноту страшного смысла вложил он в это слово — «завещаю»? До конца ли верил тому, что так твердо выписала его рука?.. К счастью людей, жизнь устроена так, что надежда покидает нас последней. 15 января, 16-го, 17-го, 18-го. Он еще дома, еще присаживается за свой стол, еще может взять за руку своего сына и пойти погулять с ним по городу. 19 января. «Завтра ложусь. Хирург уже сообщил мне, что операцию будут делать в понедельник. …Французский маршал Тюренн, которого охватывала нервная дрожь при свисте пуль, однажды с презрением к самому себе воскликнул, глядя в зеркало: «Ты дрожишь, скелет? Ты дрожал бы еще гораздо больше, если б знал, куда я тебя поведу!» …Во время сражения при Нови, когда французы осыпали русские войска ураганом ядер, Фукс признался Суворову, что боится. Тот пристально посмотрел на него. — Не бойся ничего, — сказал он. — Держись подле меня. Я ведь сам трус. …Сон. Во сне мать говорит мне, что видела сон, будто изо рта моего вышла змея. Стало быть, избавлюсь я от язвы? Дай бог! Посмотрим!» Далее — написанное много лет спустя его женой: «В госпиталь № 3185 он ушел 21-го, ничем не выдавая того, что было у него на душе. Взял с собой карандаш, блокнот, книги: дневник русско-японской войны Гарина-Михайловского, Евангелие, «Сказки» Оскара Уайльда… — 168 —
|