Русская Философия. Энциклопедия

С о ч.: Избр. работы. М., 1985; Работы по поэтике. М., 1987.

Лит.: Иванов В. В. Лингвистический путь Романа Якобсона // Якобсон Р. О. Избранные работы. М., 1985. С. 5-29; Он же. Поэтика Якобсона // Якобсон Р. О. Работы по поэтике. М., 1987. С. 5-22; Якобсон - будетлянин. Stockholm, 1992.

Д. А. Силичев

ЯКОВЕНКО Борис Валентинович (24.05(6.06). 1884, Тверь -16.01.1949, Прага) - философ, публицист. Сын ученого, писателя, литературоведа В. И. Яковенко. Учился во Фран­ции - в Сорбонне и Свободном Русском ун-те, затем в Московском ун-те (1903-1905), а в 1906-1908 гг. - в Гей-дельберге (Германия). С 1905 г. начинает печататься в Рос­сии в журн. «Вестник психологии, криминальной антро­пологии и гипнотизма», «Вопросы философии и психо­логии» (с 1908) и «Логос» (с 1910), став со второго номе­ра членом его редакции. С 1910 по 1912 г. он сотрудничает в газ. «Русские ведомости», помещая в ней большое ко­личество рецензий на философскую литературу (преиму­щественно иностранную) и ряд статей, освещающих раз­личные события философской жизни России и Зап. Евро­пы. В многочисленных статьях и рецензиях Я. выступал как пропагандист новейших результатов европейской философии и ее историк, оппонент религиозной филосо­фии рус. духовного ренессанса, защитник философии как научной дисциплины, содержание к-рой свободно от дей­ствия к.-л. внефилософских мотивов. В эти годы фило­софские взгляды Я. сложились в виде системы трансцен­дентального плюрализма, или критико-трансценденталъного интуитивизма. Ее первое изложение дано в ст. «О Логосе» (Логос. 1911. Кн. 1), «Что такое философия. Вве­дение в трансцендентализм» (Там же. 1911-1912. Кн. 2-3), «Об имманентном трансцендентализме, трансцендент­ном имманентизме и о дуализме вообще. Второе, более специальное введение в трансцендентализм» (Там же. 1912-1913. Кн. 1,2) и «Путь философского познания» (Там же. 1914. Кн. 1, вып. 1). Любая философия, по Я., даже самая отвлеченная, отправляется от жизни, дающей ей материал для анализа и рефлексии, является интерпрета­цией жизни, поиском ее существа и смысла. Сущее «во всем своем целом, во всех своих деталях, во всех своих обнаружениях»- вот высшая цель философии. Филосо­фия изначально дуалистична. Она возникла, когда чело­век почувствовал разницу между собственным бытием вещи и ее данностью в восприятии. Так в философии по­явилась проблема трансцендентного, выступающая как отношение сущности и явления, единого и многого, чув­ственного и сверхчувственного. Избежать дуализма и пре­одолеть разрыв субъекта и объекта, сущности и явления и т. д. возможно на пути истолкования сущего не трансцендентно, не за пределами познания, а имманентно, внут­ри этих пределов. Поиск сущего в «океане наивно-догма­тических наличностей» сознания совершается, считает Я., посредством операций двух видов: ограничения и осво­бождения. С помощью первых философия отделяется от науки, права, искусства, нравственности, религии по при­знакам психологическим, гносеологическим и методоло­гическим. С помощью вторых, сводящихся к «критичес­кому отчислению» субъекта из содержания познания, мы избавляем познавательный процесс от натурализма, ант­ропологизма, психологизма, вносимых в него субъектом. Так мы приходим к чистой мысли как таковой, объектив­ной и принципиальной основе содержательного состава познания. Этот мотив философии Я., заимствованный им у Г. Когена, сопрягается с др., идущим от Г. Риккерта, когда сущее толкуется как совокупность более или менее определенных культурных ценностей и смыслов, к-рые сознание и душа носят в себе как данное, но принципиаль­но отличное от них и самостоятельное в своем значении. Отсюда философское познание имеет две стороны: науч­но-критическую, обращаемую к субъекту, и мистичес­кую, обращенную к самому сущему, обнаруживаемому как система множества вполне самостоятельных ценнос­тей. При оценке сущего критико-гносеологически оно вы­ступает как само абсолютное познание, «положительная мистика», к к-рой приходят от «беспредельного сомне­ния». Финал этого процесса таков: «Подлинное философ­ское постижение есть самоупразднение философской мысли в Сущем и прямое наличествование Сущего» (Мощь философии // Логос. 1925. Кн. 1. С. 40). Сама исто­рия философии предстает как самопознание сущего, в к-ром исторические этапы приобретают значение систе­матического единства категорий. Иррациональность жиз­ни снимается культурой, а последняя опять-таки находит свое завершение в философии. Социальной проекцией философского плюрализма Я. считал демократию, суще­ственным моментом к-рой он полагал и внесенное рус. большевизмом требование свободы труда, и представле­ние о личности как о трудовой и являющейся вершителем государственного бытия. С указанных философских по­зиций, представляющих собой некое синкретическое единство мотивов Канта, Когена, Риккерта, Гуссерля и Гегеля, Я. оценивает совр. ему рус. философию, к-рая, по его мнению, «была подавлена влиянием внешнего по от­ношению к ней фактора» (О задачах философии в России // Русские ведомости. 1910. 30 апреля. № 98). Он дает ряд резко критических статей о философии Бердяева, Булга­кова, Флоренского, протестуя против национализации философии, будучи убежденным в том, что «философс­кая мысль, как таковая, характеризуется своим собствен­ным систематическим развитием, живет своей собствен­ной внутренней жизнью, по отношению к которой вне­шнее обнаружение ее в поле действия той или иной на­ции совершенно случайно» (Очерки русской философии. Берлин, 1922. С. 3). В 1912 г., во время подготовки к празд­нованию 300-летия дома Романовых, Я. арестовывают из-за его связей с московской эсеровской организацией, в следующем году он покидает Россию и по 1924 г. живет в Италии. Октябрьскую революцию он расценил как про­явление стихийного максимализма рус. народа, но воз­вращение на Родину для него стало проблематичным, а затем невозможным. Он часто выступал в периодике, издававшейся рус. колонией в Риме. Появляются его кни­ги по истории рус. мысли - «Философия большевизма» (1921), «Очерки русской философии» (1922), «Философия у русских. Опыт истории русской философии» (на ит. язы­ке, 1925-1927). В них он подчеркивал конструктивное зна­чение становления в рус. мысли теоретико-познаватель­ной проблемы, начиная с работ Кудрявцева-Платонова, Шпира (Спира), Чичерина, Козлова и др. и кончая статья­ми в журн. «Логос». В 1929-1934 гг. он издавал на нем. языке журн. «Der rassische Gedanke» («Русская мысль»), имеющий подзаголовок «Международный журнал рус­ской философии, литературоведения и культуры». Журн. имел целью ознакомление европейского читателя с рус. философией и культурой. Он выделил следующие направ­ления совр. рус. мысли: идеал-реалистический интуити­визм Н. О. Лосского, творческий антропологизм Бердяе­ва, идеалистический онтологизм Франка, новую христи­анскую метафизику Флоренского, Булгакова, Карсавина, онтологически-диалектический символизм Лосева, чис­тый гносеологизм Сеземана и трансцендентальный плюрализм Я. Предполагалось также дать анализ «больше­вистской философии в Советской России» (с этой целью, напр., рецензировались соч. Ленина и нек-рые книги по философии, выходившие в СССР). История философии в США, Германии и особенно в России была предметом ис­следовательской деятельности Я. Ему принадлежат моно­графия о Белинском (на чешском языке) и обширное ис­следование «История русской философии» (на чешском языке). Неизданными остались соч. о Чаадаеве и Н. О. Л ве­ском. С 1935 по 1944 г. он издавал «Международную биб­лиотеку по философии» - серию небольших по объему книжек-исследований по совр. европейской философии.