|
«Это стена рая, в котором ты обитаешь, — говорит Николай Кузанский, — и дверь туда стережет высочайший дух разума, который не даст войти, пока не одолеешь его. Тебя можно видеть только по ту сторону совпадения противоположностей, но ни в коем случае не здесь». Назначение мифологии — смутить этого высочайшего духовного стража, чтобы живущий в конечном мире человек мог заглянуть в бесконечность, лежащую за пределами космоса. Слияние противоположностей и иных несоединимых вещей дает стимул к постижению и переносит дух к вратам Иного мира. В валлийской повести о Ллини Ван некий юноша видит на поверхности озера прекрасную женщину. Чудесный мост протягивается через разделяющие их воды, когда он предлагает в дар женщине символ соединения противоположностей — хлеб, одновременно испеченныйи неиспеченный, — и совершает следующий подвиг, различив тождественное, т.е. узнав ее рядом с сестрою, в точности на нее похожей. Женщина остается с ним до тех пор, пока он не наносит ей «три беспричинные пощечины», и обстоятельства, в каких он наносит пощечины, показывают, что он не способен понять универсальность парадокса, которым ее завоевал. Первую пощечину он дает своей сверхъестественной жене, когда она отказывается участвовать в обряде крещения, который разрубает связь человеческого существа со сверхъестественным. Вторую — когда она плачет на свадьбе, а третью — когда она смеется на похоронах. Неожиданное открытие, что в глазах сверхъестественного радость и печаль сходятся — и на свадьбах, и на похоронах, — оказывается для него шоком, но эта истина не высвобождает его дух, вместо этого он пытается задавить ее и навязать богине свой однобокий образ мыслей. Тонкая грань между оппозициями, по сути, имеет тот же смысл, что и опасные мосты, ведущие к цитаделям Иного мира, — мост узкий, как лезвие бритвы, или мост-качели, одолеть который можно лишь «героическим» прыжком на его середину. Это пространство между острыми лезвиями, вздымающимися на пороге и за дверью великанова замка, это проход между Сциллой и Харибдой. Ирландские поэты считали, что euse — «мудрость», «поэзия», «знание» — открывается именно на кромке вод. Такие линии, не имеющие ширины, символизируют сверхъестественное в мире пространства, и в современном фольклоре изгнанные души находят пристанище в беспространственных зонах — «меж пеной и водой» или «меж деревом и корой». Во времени тот же феномен представлен на стыке двух годов или двух сезонов, а порою это некое «сейчас», которого никогда небыло и не будет и которое все же есть — 234 —
|