— А территории? — Европа вообще открыла свои границы, и никто никого захватывать не бросился. — А мы — европейцы? — девочка задала мне это вопрос с тайной надеждой в голосе. Надеждой на то, что я отвечу утвердительно. И мне пришлось ее разочаровать. Хотя еще большой вопрос, для кого мой ответ был большим разочарованием — для нее или для меня? — Пока — нет. — А чем мы отличаемся от европейцев? — спросила она; и я задумался, перед тем как сформулировать ответ: — Европейцы не переходят дорогу на красный свет, даже если на дороге нет машин. — И все? — Энн посмотрела на меня удивленно; и мне пришлось задуматься вновь. — Европейцы не могут не улыбнуться, встретившись взглядом с глазами ребенка. — Так, может, они за деньги улыбаются? — Так, может, мы за деньги ругаемся матом в автобусе? — Так что же, по-твоему, армия теперь не нужна никому? — Нужна, Энн, очень нужна. Только совсем другая армия. Сейчас в мире поднимается терроризм, торговля наркотиками, но против них межконтинентальными ракетами и подводными лодками не воюют. Сейчас нужна армия особого, специального назначения. — До этого момента я говорил о том, на понимание чего у меня хватало знаний — на большее у меня знаний не хватало: — И какой она должна быть, должны сказать специалисты. Сказать и стране, власти… — …Все равно ельцинская власть бросила нас, — проговорила Энн, и в ее словах звучала уверенность в том, что сказанное ей было настолько очевидным, что не нуждалось не только в поправках, но даже в комментариях. В ответ я искренне вздохнул: — Это не вина, а беда власти, которой пришлось выбирать: вести страну в современность или оставить ее там, где она находилась. — Так что же, Еайдар, по-твоему, был прав и не делал ошибок? — Энн, Еайдар был прав, хотя, наверное, сделал очень много ошибок, как и всякий, кто идет по новому, неизведанному пути. — Почему ты так думаешь? — Потому что Еайдара ругают многие, но никто не говорит о том, что нужно было делать на месте Еайдара. И потом, у него было мало времени. — Почему? — Потому что еды в стране оставалось на неделю… — …В общем, я поняла: ты за капитализм. — Да. Потому что в наше время ничего, кроме капитализма, кормить людей не может. — Поняла. Я теперь — тоже… — …Какой обла во мне, — прошептала Энн помолчав. И хотя я никогда не считал, что если человек говорит так, что мне не понятно, то он говорит неправильно — все-таки решил уточнить: — 125 —
|