Много жизней, много учителей

Я велел Катерине лечь на кушетку, положив голову на маленькую подушку, и слегка при­крыть глаза. Сначала мы сосредоточились на ее дыхании. С каждым выдохом она высвобождала накопленное напряжение и тревогу и с каждым вдохом расслаблялась еще больше. Несколько минут спустя я попросил ее визуализировать, как ее мышцы расслабляются, начиная с мышц лица и челюсти, затем шеи и плеч, рук, спины и же­лудка, и, наконец, ног. Она чувствовала, как все ее тело размякло и отяжелело.

Затем я велел ей визуализировать яркий бе­лый свет на макушке ее головы с внутренней сто­роны. Позже, когда этот свет медленно распрос­транялся вниз по всему телу, каждая мышца, каждый нерв, каждый орган полностью рассла­бились, погрузив ее в состояние глубокого покоя. В конечном итоге, свет наполнил все ее тело, а так же окутал ее со всех сторон.

Я медленно считал от десяти до одного. С каж­дым счетом Катерина расслаблялась глубже и глубже. Ее состояние транса также углубилось. Она могла концентрироваться на моем голосе и отключиться от всех остальных звуков. На счет один она уже находилась в умеренно-глубоком состоянии гипноза. Этот процесс занял около двадцати минут.

Вскоре я начал направлять ее регрессию, про­ся продвигаться в памяти назад, к давно прожитым годам. Она могла говорить и отвечать на мои вопросы, оставаясь в состоянии глубокого гипно­за. Она вспомнила травматический опыт у дан­тиста, когда ей было шесть лет. Она хорошо по­мнила ужасный опыт в пятилетнем возрасте, когда ее столкнули с вышки в бассейн. Тогда, наглотавшись воды, она захлебывалась и зады­халась, и теперь, говоря об этом, она тоже нача­ла задыхаться. Я внушил ей, что ее уже выта­щили из воды и все позади. Спазмы прекрати­лись и восстановилось ее нормальное дыхание. Она оставалась в глубоком трансе.

В трехлетнем возрасте с ней произошло самое худшее событие. Она помнит, как проснулась в своей темной спальне и поняла, что отец нахо­дится в ее комнате. От него несло алкоголем, и она даже сейчас почувствовала этот запах. Он стал трогать и мять ее, далее «там внизу». Она испугалась и стала плакать, а он зажал ей рот своей грубой рукой, так что она не могла даже вздохнуть. И сейчас, двадцать пять лет спустя, лежа на кушетке в моем кабинете, Катерина на­чала всхлипывать. Я почувствовал, что мы по­лучили искомую информацию, и ключ найден. Я был уверен, что теперь ее состояние будет улуч­шаться быстро и кардинально. Я мягко внушил ей, что опыт завершен, и она уже не в своей дет­ской спальне, а спокойно отдыхает в состоянии транса. Всхлипывания прекратились. Я напра­вил ее в настоящий период времени и пробудил ее, после того как постгипнотическим внушени­ем дал команду помнить все, что она мне расска­зала. В оставшееся до конца сеанса время мы обсуждали ее неожиданное яркое воспоминание о травме, нанесенной ей отцом. Я пытался по­мочь ей принять и переварить ее «новое» знание. Теперь она понимала свои взаимоотношения с отцом, его реакцию на нее, его равнодушие и свой страх перед ним. Она еще дрожала, когда покидала мой кабинет, но я знал, что обретен­ное понимание стоило того, чтобы пройти через временный дискомфорт.