|
Нынче того нет. Арена науки церкви не подчиняется. Верующие по-прежнему рвут и мечут, однако ни биология, ни психология не страдают. Научным изданиям и съездам, исследовательскому сообщению ничто не мешает. Высоки степени сотрудничества при тестировании новой теории не дают обвинять учёное сообщество в ортодоксии, несвободе. Когда прогресс обусловливается свободным обменом информацией, учёному быть изолированным едва ли возможно. Но лжеучёный утверждает: изолируется не по своей воле. Предвзятая научная мафия сговорилась против его новых идей. Ложь! Научные редакции безумными статьями завалены. Легче всего прославится ниспровергающий общепринятое. Как Эйнштейн. Но даже критикуем он интеллигентно. Никто не клеймил антиучёным. Ибо годами блестяще публиковался, зарекомендовавшись компетентным. За поразительно короткое время таки признан. Теория относительности вошла в историю как одна с удивительнейших научных революций. Совершившихся втихую. Было бы глупо спорить, что предвзятость учёных иногда сказывается. Лжеучёные показывают и примеры. Психологи, борящиеся противу месмеризма, противились изучению гипноза. Медицина злобно противилась микробиологии Пастера, рекомендации Земмельвейса стерилизовать акушерские руки. Видать, упрямее всего наука себя проявила в опровержении метеоритики. Учёные XVIII столетия, воюя противу средневекового суеверия, выплеснули ребёнка вместе с водой. Настаивали, что метеориты возникли подземно либо перенесены ветром, очевидцы же лгут. Даже Французская академия наук осмеяла веру в метеоритную небесность. Хотя работы на тему были. Даже каменные дожди на Ль'Эглё (26 апреля 1803 года) не убедили, что камни падают именно с неба. Примеры можно продолжить, а можно дополнить образцами вклада лжеучёных. Вроде закона сохранения энергии Роберта Майера — немецкого физика-психопата. Порою дилетанты способны попасть в яблочко, вроде марсоведа (смотри ниже) Джонатана Свифта либо предсказателя (письмо 1781 года) этиологии дизентерии Самуила Джонсона. Нужно равнять современных эксцентриков и предшественников их очень осторожно. Та же медицина только в последние пятьдесят лет освоила научный метод. До того медики платили дань и суеверию, позднее признанных учёных игнорировали. То же касается прочих областей знания. Но нынешний уровень отличается. Современные научные работники стремятся к истинной новизне. В поиске средства против опухоли медицина где только не заглянула, какой только дичи не предположила. За неимением лучшего журналы печатают и сомнительное в надежде договориться до истины. Годы назад у студента Принстона спросили мнение по поводу семинара — «Прекрасно! Оказывается, физика на прошлой неделе была неверной». — 5 —
|