|
Физическое состояние: правильного телосложения, умеренного питания. Кожные покровы и видимые слизистые чистые, обычной окраски и влажности. В легких дыхание везикулярное. Тоны сердца ясные, ритмичные. АД 130/80 мм рт. ст. Живот мягкий, безболезненный во всех отделах. Печень и селезенка не увеличены. Нервная система: без знаков органического поражения. Психическое состояние: ориентировка всех видов сохранена. Настроение ситуационно снижено. Фиксирована на сложившейся судебно-следственной ситуации, на смерти мужа. Подробно и обстоятельно рассказывает о своей тяжелой жизни с ним. Он был постоянно пьяным, избивал ее, унижал. Говорит, что в последние годы она жила в постоянном напряжении, стрессе. Идти домой для нее было мукой, общение с мужем сопровождалось страхом. Он никогда не называл ее по имени, только по кличке или матом, «не считал за человека». Поведение свое в день правонарушения считает закономерным. Говорит, что выхода из той ситуации не было. Подчеркивает, что плохо помнит последовательность событий с того момента, как схватила молоток. Окружающий мир как бы «сузился», она не может назвать число ударов, которые нанесла. Не может сказать, куда наносила удары: «Лучше стала соображать, когда встретилась с дочерью и на ее вопрос «Что случилось?», ответила, что теперь он не будет надо мной издеваться». Испытывала слабость, разбитость. На момент осмотра психических расстройств не обнаруживает. Выявляется легкое снижение памяти на текущие события. В целом, к ситуации критична. По данным психологического обследования: К. в детстве боялась пьющего отца. Дети постоянно защищали от него мать. Росла подвижной, часто падала: «Лезла куда не надо». О будущем мало задумывалась. Учиться не хотелось. Из-за того, что отец часто выгонял из дома, нередко ходила с не выученными уроками. Не поступила в медучилище. Стала работать санитаркой. Замуж вышла в 20 лет, не по любви — муж уговорил («видно тому быть»). Много раз он уходил из семьи, а потом возвращался. Хуже себя стал вести после рождения сына. Несмотря на это, родила дочь, т. к. «поверила ему». Развод в 1978 г. мало что изменил, т. к. испытуемая продолжала жить в одном доме с мужем — «дом выстроили, а счастья в нем нет», т. к. не было возможности разъехаться. Муж постоянно ревновал ее, оправдываясь тем, что «ревнует тот, кто безумно любит». Три года назад (1991 г.) заболела мать К. (рак желудка), 2 года назад — муж К. (рак горла). Много сил испытуемая отдавала уходу за матерью. Муж, узнав о своей болезни, стал еще хуже, чем раньше относиться к К. Он стал агрессивнее, требовал денег на водку, угрожал убить или покалечить, издеваясь, говорил, что приведет в дом другую женщину. К. жалела его, как больного, брала таблетки у онколога. Он ее обижал, пил постоянно, «кидался». Редко бывал трезвым — «передышек не было». Боялась его «как зверя». Была убеждена, что муж хочет ее смерти, т. к. он часто высказывал подобные намерения. Пребывание мужа в ЛТП, жалобы на него участковому инспектору, ничего не меняли. Даже судебное разбирательство в 1993 г. (за год до правонарушения) не решило проблемы: К. просила, чтобы мужа изолировали, но ему дали штраф за нанесение телесных повреждений. Страх, что муж ее убьет ни сегодня, так завтра, постоянно присутствовал в жизни К. — 13 —
|