|
Турки-сельджуки были страшнее, чем арабы. Если арабы, сохранившие обычаи бедуинов, были благородными разбойниками, то сельджуки не отличались от грабителей гробниц, готовых снять с тела мертвеца последний хитон. В это время Господь даровал Грузии величайшего из ее царей – Давида Строителя, «мужа по сердцу Своему» (Деян. 13, 22), потомка Давида Псалмопевца. Народ назвал его Восстановителем Грузии. День царя начинался с молитвы еще до рассвета и оканчивался глубокой ночью за чтением Библии. Когда он отправлялся на войну, то брал с собой похожую на скинию походную церковь. Он присутствовал на литургии каждый день и часто причащался. На его груди, поверх кольчуги, была надета серебряная икона Архангела Михаила, который не раз спасал его жизнь. Даже на поле битвы царь не расставался с Евангелием. Он вырвал Тбилиси из рук агарян, как пророк Давид – Иерусалим из рук хананеев. Из ожерелья Грузинской Церкви он выбросил фальшивые камни и заменил их алмазами, которые выточили ювелиры Руиси и Урбниси. Царь Давид оставил «Канон покаянный», написанный словно кровавыми слезами и показал пример покаяния, завещав погребсти свое тело у порога Гелатского монастыря, чтобы все приходящие в обитель наступали на его могилу[26]. Память о святой царице Тамар звучит, как песня, над горами Кавказа, а имя ее сияет на небе блеском утренней звезды. Она отогнала врагов от пределов Грузии, как орел – стаю воронов. Она построила на вершинах скал часовни и храмы, будто надела на главы гор венцы, а на равнинах воздвигла соборы, словно изваяния, выточенные из камня, и монастыри, точно замки из роз, наполнившие благоуханием всю страну. Ее гробница неведома миру, как могила пророка Моисея, но живая и мертвая она принадлежит всей Грузии; в каждом уголке Иверской земли слышится биение ее сердца[27]. Прошло 20 лет со дня смерти царицы Тамар, перевернулась страница летописи, и другая картина встала перед глазами: те же силуэты гор, то же течение рек, мирное и непрестанное, как поток времени, но вместо кипящих жизнью, как кубок вина, городов, – развалины и пепелища, около которых собираются стаи волков и поют тоскливо и заунывно песнь смерти. На полях вместо колосьев пшеницы, похожих на золотую парчу, – бурьян и выжженная земля. Церкви стоят с поломанными крестами. Вместо богослужения из алтарей доносятся крики скота; церкви обращены завоевателями-монголами в конюшни. По предсказанию Андрея, Христа ради юродивого, раскрылись медные ворота, которые Александр Македонский воздвиг на Востоке, и орды из пустыни Кара-Кум и Гималаев хлынули на Запад, уничтожая все на своем пути, как снежный обвал. — 31 —
|