|
За стеной белорукая Изольда услышала эти речи и едва не лишилась чувств. - Торопись, друг мой, и возвращайся ко мне скорее; если ты замешкаешься, ты меня больше не увидишь. Назначь себе срок в сорок дней и привези с собой белокурую Изольду. Скрой от сестры свой отъезд или скажи ей, что едешь за лекарем; отправься на моем судне, да возьми с собой два паруса: один белый, другой черный. Если ты привезешь ко мне королеву Изольду, натяни на обратном пути белый парус, а если не привезешь, плыви с черным. Друг мой, мне нечего тебе более сказать; да направит тебя Господь и возвратит сюда благополучно! Он вздохнул, заплакал, принялся стонать. Каэрдин тоже заплакал, поцеловал Тристана и простился с ним. При первом же ветре он вышел в море. Моряки подняли якоря, поставили парус, поплыли при легком ветерке, и нос судна стал рассекать высокие и глубокие волны. Они везли с собой богатые товары, шелковые ткани, выкрашенные в редкие цвета, дорогую посуду из Тура, вина из Пуату, кречетов из Испании; благодаря этой хитрости Каэрдин надеялся проникнуть к Изольде. Восемь дней и восемь ночей рассекали они волны, плывя на всех парусах к Корнуэльсу. Опасен женский гнев, каждый должен его остерегаться! Чем сильнее женщина любила, тем ужаснее она мстит. Быстро рождается любовь женщины, быстро рождается и ее ненависть, и, раз загоревшись, неприязнь держится упорнее дружбы. Женщины умеют умерять свою любовь, но не ненависть. Припав к стене, белорукая Изольда слышала каждое слово. Она так любила Тристана! И вот, наконец, она узнала про его любовь к другой... Она удержала в памяти все слышанное. Если когда-либо ей это удастся, как отомстит она тому, кого любила больше всего на свете! Однако она не показала виду. Лишь только отворили дверь, она вошла в комнату Тристана; скрыв свой гаев, она принялась снова за ним ухаживать, была ласкова, прислуживала ему, как подобает любящей женщине. Она тихо говорила с ним, целовала его в губы и спрашивала, скоро ли вернется Каэрдин с лекарем, который должен был излечить его... А на самом деле она искала случая, как бы отомстить. Каэрдин плыл без остановок, пока не бросил якорь в гавани Тинтагеля. Взяв на руку ястреба, ткань редкого цвета, кубок чудной чеканной работы, он поднес все это королю Марку и вежливо попросил его покровительства и мира, дабы ему можно было торговать в Тинтагеле без боязни ущерба от баронов и виконтов. И король обещал ему это перед всеми придворными, хотя у него были сомнения в искренности сделанных щедрых подарков. — 42 —
|