Хроники российской саньясы. Том 4

Ты знаешь, я стал вглядываться в нее с интересом, и даже с уважением. Я стал искать среди нее того мудрого, который не отличается от других и которому невозможно ставить препоны. А ведь если посмотреть пошире, то все мы, люди и есть одна большая толпа. Думаю, что со временем я смогу преклоняться перед каждым из нас ибо где гарантия, что кто-то из нас не есть Бог?...»

4.

Больше Дима не писал мне и, хотя я отправил ему несколько писем – ответа не было. Я заволновался, и во время очередной своей поездки в Москву разыскал его дом.

Мне открыла соседка Димы, полная пожилая женщина с усталым лицом.

• «Вы разве не знаете? Скоро уже полгода, как он... пропал... Ушел как-то из дома и не вернулся больше. Искали в больницах, с милицией, но даже следа не нашли... А вы кто? А-а... Ну, заходите, там для вас записка осталась. Адрес написан неразборчиво, только имя – я и не стала отправлять...»

Записка, оставленная Димой для меня, состояла из нескольких строк:

«Вот и все... Я с самого начала шел по дороге в тупик. Все мои бесплодные размышления, самоанализ, этот мазохизм, - все это увело меня от реальности, от деятельности, от жизни. Я всегда считал, что я много знаю, но оказалось, что знания – это не то, что ты вычитал и о чем рассуждаешь, а то как ты живешь... И дело даже не в тех бытовых неприятностях, которые стали следствиями (ушла жена, провалил диссертацию, уволился с работы...) – нет, они кажутся мне даже смешными. Просто я сделал все что мог, но путь оказался ложным. Возвращаться и начинать все с начала не хочу. Не знаю, что дальше...»

Как пьяный брел я по заснеженным московским улицам. Метель с хохотом билась о мою спину и фонари, раскачиваясь, высвечивали фигуры редких прохожих в переулках.

Загадка этого человека, так похожего и так непохожего на всех нас, терзает меня до сих пор, и, наверное, еще долго будет терзать.

Кто ты? Неврастеник и неудачник? Часть Бога? Часть меня?

Кто мы все? И зачем мы? ...

Лирическое отступление

Жребий

Пал занавес. Зал опустел…

Последняя свеча. Окно немое…

И лабиринт, что вел тебя в Иное,

Раскрылся Неизбежным. И истлел

Последний блик спасительной надежды.

Вот жребий твой – простор и пустота,

Безвременья магические тени,

Искристый снег, а в нем хитросплетенье:

Судьба и воля, случай и мечта,

И одиночества накал и опьяненье…

Развеяв призрак повседневной суеты,

Ступил под выстрел острого сознанья,

И в пестроте историй мирозданья