|
– Ничего, ничего, дорогой Георгий Николаевич, – бодро воскликнул Корнилов. – И не только ничего, но даже и очень, очень хорошо. – Он скомкал полотенце и бросил его в Зыбина. – Собирайтесь‑ка, натягивайте новые сотельные брюки, и потопали. Директор, наверно, уж нас заждался. Он всегда, когда был возбужден, говорил вот так: «сотельный», «потопали» или даже «увидишь – закачаешься». – Директор? – Зыбин даже сел на валун (к этому бедламу еще и директор!). – Да разве он… – Ну а как же, – весело и дружелюбно ответил Корнилов, с удовольствием рассматривая его полное белое лицо и светлые водянистые глаза, они даже как‑то поглупели за секунду. – А как же, дорогой Георгий Николаевич? Он же вас любит, правда? Ну а если любит, то и сам приедет, и гостей привезет. Да каких гостей. Увидите – закачаетесь. Он так и сказал мне: «Ждите, я приеду». Ну‑ка пошли встречать. Они взбирались по пологому холму через кустарник. На одном уступе Зыбин вдруг остановился и ласково сказал Корнилову: – Володя, вы посмотрите‑ка туда, вон‑вон туда, на дорогу. – А что? – Да как старинная гравюра. Уже смеркалось. Тонкий туман стелился по уступам, и все огненно‑кровавое, голубое, темно‑зеленое, фиолетовое и просто белое – круглые листы осинника, уже налившиеся винным багрянцем; частые незабудки на светлом болотистом лужке, черные сердитые тростники; влажное, очень зеленое и тоже частое и чистое, как молодой лучок, поле – с одной стороны его покачивались ажурные белые зонтики, а с другой стороны стояли высокие строгие стебли иван‑чая с острыми чуткими листьями и фиолетовым цветом, – все это, погруженное в вечер и туман, смирялось, тухло, стихало и становилось тонким, отдаленным и фантастическим. – Как старинная гравюра под прокладкой, – повторил Зыбин. – Да вы поглядите, где вы стоите, – вдруг сердито крикнул Корнилов, – вы же сотельные брюки испортили, ой горе мое! Зыбин залез в куст степной полыни, и она обмарала его желтой, плотно пристающей пылью. – Да что руками, что вы все руками? – еще сердитее закричал Корнилов. – Только еще больше вотрете. Вот придем – надо будет взять сухую щетку и отдраить вас всего. Но только пусть она сама драит. Она, а не вы. А то ничего не выйдет. – Он смешливо покачал головой. – Вот комиссия, создатель. Приедут, посмотрят. Рабочие водку глушат. Одного так уж даже замертво увезли. Научный состав навеселе, а руководитель сидит без штанов в шалаше. Красотища! А научные результаты‑то, а? — 3 —
|