Тут же появилась его жена, та самая крошечная особа, которая открыла мне дверь. — Ваш чемодан уже отнесла в комнату, — с сияющим видом объявила она. — Идемте, я отведу вас. Прежде чем последовать за ней, я успела бегло оглядеть комнату, где находилась. Более чем достаточно, чтобы составить себе представление о том, куда я попала! Рабочий стол, заваленный бумажным хламом, и плетеное кресло перед ним; между двумя окнами, выходящими на бульвар, — секретер, а у камина — обитое красным бархатом кресло с высокой спинкой, сильно протертое и продавленное; рядом — три-четыре стула; на стене — белые деревянные полки с новыми книгами, явно предназначенными для продажи. Мое удивление росло. Неужто я в самом деле оказалась в резиденции того самого Теософского общества, чей лондонский филиал с присущим ему ненавязчивым шиком выглядел даже внушительнее клуба «Высшей Мудрости»? Вырвавшийся у меня вопрос невольно выдал мое беспокойство: — Я нахожусь в штаб-квартире французского отделения Теософского общества, не так ли? — Ну да, ну да, — ответил секретарь с улыбкой. — Вы займете комнату, пустующую после отъезда мисс Уолтон. Госпожа Журдан поманила меня рукой. — Столовая, — объявила она, пока я следовала за ней через темную комнату, где стояли стол, маленький шкаф белого дерева и несколько разнокалиберных стульев. По соседству с этой «столовой» и располагалась отведенная мне комната. Неожиданная обстановка в штаб-квартире общества незамедлительно внушила мне тревогу относительно удобств, которые меня ожидали. Весь комфорт в самом деле свелся к лежащему на полу матрацу. Видимо, заметив удивление в моем взгляде, хозяйка тотчас же пояснила: — Мисс Уолтон считала, что это напоминает тахту и создает восточный колорит. Она накрывала ложе покрывалом с персидским рисунком, из той же ткани были шторы на окнах, но, уезжая, она забрала их с собой, как и покрывало. Плетеное ивовое кресло и стул дополняли обстановку. За ширмой, отгораживавшей угол комнаты, таился длинный стол, на котором были лишь кувшин для воды и таз; между ножками стола виднелись какая-то лохань и белое фаянсовое туалетное ведро. Вряд ли в парижском центре Т.О. часто устраивались водные процедуры. Я рискнула задать еще один вопрос: — Есть ли в квартире ванная?.. Госпожа Журдан явно удивилась. — Общественные бани в двух шагах от нашего дома. Затем она поспешила открыть узкий встроенный шкаф, разделенный на две части: одна с полками, а другая — гардероб. Маленькой даме больше нечего было мне показать. — Ну вот! — сказала она в заключение с довольным видом. — Вам здесь будет замечательно. Можете располагаться. — 23 —
|