|
Выходила ли она когда‑нибудь на самом деле за рамки романтических увлечений мужчинами? Возможно; ведь недаром подобные сплетни сопровождали актрису и в возрасте пятидесяти лет. Многие, писавшие о Софи, полагают, что она, скорее всего, преступала черту верности. Тем не менее ее образ каким‑то непостижимым образом остался незапятнанным. «У них разные спальни, но между ними сохранилась взаимная близость. Они уважают друг друга и обо всем друг с другом разговаривают». По всей видимости, второе замечание биографа имеет более важное значение. Для Карло Понти в какой‑то момент стало ясно, что его жена, из которой он последовательно и планомерно вылепил символ современного кино, на деле проявляет гораздо большую терпимость и мудрость, чем это можно было бы ожидать от незадачливой женщины, которая выросла в бедном квартале Неаполя и не могла похвастать достойным уровнем воспитания и образования. Безусловно, он ценил свою жену по той простой причине, что ее морально‑нравственные постулаты, как и крайне последовательное, всегда благоговейное отношение к семье, выгодно выделяло ее среди женщин его круга. Время превратило ее в достойного и весьма проницательного соратника, близкого человека, с которым можно было делиться любыми соображениями, и разве могла какая‑нибудь юная красотка затмить редкую прелесть его жены не на миг, а навсегда. Можно констатировать, что Софи Лорен не испортили ни драгоценности, ни слава. И в начале ее жизни, и на склоне лет наиболее важной ценностью для нее оставались семья, дети, их сохранение и развитие. Это, пожалуй, то, что глобально отличает Софи Лорен от многих других баловней экрана, сгубивших свою жизнь или изуродовавших свои жизненные сценарии под давлением мнимой вседозволенности и беспринципности. Душа Софи Лорен сформировалась в то тяжелое время, когда она была долговязой и полной внутренних сомнений девочкой, когда долгими вечерами слушала многочисленные истории из жизни своей матери и размышляла над тем, как стать в этой жизни кем‑то. И именно она спасла от краха Карло Понти, умного и предприимчивого профессионала, мужчину, поддающегося легкомысленным порывам, выносящим, как внезапный ветер, на край смертельно опасного обрыва. Она всякий раз страховала его, жертвуя своими личными интересами ради его душевного благополучия, а еще позже, когда наконец появились дети, заботясь о них, стараясь глядеть на несколько шагов вперед. Что с того, что Карло Понти всю жизнь оставался неисправимым ловеласом? Хорошенько взвесив все «за» и «против», Софи Лорен сочла правильным игнорировать негативные моменты, вытеснять их из семейных отношений. Хотя, не исключено, порой ей приходилось испытывать жгучую душевную боль. Она умела видеть в муже в первую очередь человека, прощая животные полигамные порывы. «Может быть, в жизни существуют вещи более важные, чем страсть, любовь и тому подобное. Со временем вы начинаете ценить все качества человека, с которым вместе живете», – заметила она однажды не без налета печали. Но ее природный оптимизм не позволял грустить долго, непрестанная борьба с тривиальной скверной на поверку оказывалась борьбой ЗА счастье, а не ПРОТИВ надвигающихся бед. — 91 —
|